«КУЛЬТУРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ» ИЛИ «МЯГКАЯ СИЛА»
КИТАЯ: НА ПРИМЕРЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ Ногаева Айнур Муханбетияровна
доктор PhD, Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева, г. Астана
Понятие "Мягкой Силы"
Понятие "мягкая сила" было впервые введено в 1990 году Джозефом Наем в его работе ―Bound To Lead: The Changing Nature Of Amerikan Power‖. Испoльзованное им как третье измерение (после военного и экономического) данное понятие означает ―умение привлечь к себе и добиться желаемого без применения грубой силы или не давая денег‖.
Другими словами данное понятие можно резумировать как использование своей
89
―привлекательности‖ в виде культуры, идеалов, поведения для привлечения на свою сторону. США, Все еще явлюющее на данный момент самым сильным государством в военном и экономическом плане и использующее наряду с со своей ―грубой силой‖ (hard power), свое культурное влияние (мягкую силу) стало примером для других ―кандидатов‖ на статус ―великих держав‖. В данной статье рассматривается механизмы и способы, используемые Китаем на его пути от региональной силы к великой державе в рамках описанной Наем ―мягкой силы‖, опирающейся на 3 основных источника: культуру, политические ценности и внешнюю политику.
“Пекинский консенсус” как инструмент ”мягкого влияния” Китая
Поняние ―Пекинский консенсус‖ было впервые применено Джошуа Рамо в 2004 году как противопоставление ―вашингтонскому консенсусу‖- политике Всемирного Банка и МВФ, указывающее другим странам как действовать и надменности ―конца истории‖, т.е.
вызывающий у всего мира негативные чувcтва подход: ―Америка знает как лучше‖. В отличие от западной экономической модели, связываюшей экономическоую и финансовую поддержку с приверженностью страны-получателя прозрачности, правам человека, верховенству закона ―Пекинский консенсус‖ не признает таких критериев.(1) Поэтому является более привлекательным чем ―Вашингтонский консенсус‖. Таким образом, предложенная Китаем формула ―авторитарный режим плюс рыночная экономика‖
становится более популярней aмериканской формулы ―рыночная экономика плюс демократическое правительство‖. Для этого Китай использует различные механизмы, которые судя по опросам обшественного мнения являются очень действенным методом. В результате опросов общественного мнения в ряде странах Африки и Aзии более половины населения этих стран воспринимают действия Китая положительно, в то время как поддержка действий и имидж США оказался в пределах 38%. Пo мнению ряда экспертов, в создании позитивного имиджа велика роль щедрых вкладов Китaя: так как ни ВБ, ни МВФ не вкладывают достаточных средств в страны Африки, Юго-восточной Азии, Центральной Aзии, китaйские жe вливaния играют значительную роль и благодаря этому Китаю удалось занять важную роль во внешней политике и торговле этих стран. Но эти вливания не направлены напрямую на осуществление каких-либо дел, а являются как раз-таки инструментом описаннoй Наем "мягкой силы". К примеру, как отмечают некоторые эксперты, Китай смог значительно улучить свой имидж в странах благодаря изменению политики инвестирования: если раньше китайские бизнесмены строили огромные стадионы, то сейчас например, уделяют больше внимания строительству клиник по борьбе с малярией.(2) Однако ―Пекинский консенсус‖ не ограничивается только экономичеким аспектом.
Это понятие по мнению Рамо включает и размышления в сфере политики, качества жизни и глобального баланса сил. ―Вашингтонскому консенсусу‖ Китай противопоставляет учение Конфуция, символизирующее силу государства, придающее большее значение или более предпочитающее авторитет свободе, ответственность правам. Кроме того, в конфуцианских обществах нет традиции защиты прав внутри государства, права личности существуютт только в той мере в которой oни предоставлены государством. (3, 42). Однако данная централизованность и авторитаризм, восприятие соперничества между партиями и группами как незаконное действие, преподносятся как ―видение согласия и сотрудничества выше разногласий и соперничества, сохранение существующего порядка и уважение к иерархии‖(4).
Для претворeния указанных мыслей в жизнь, по мнению китайских специалистов, в первую очередь необходима стабильность. Поэтому во главе последователей мысли ―Китаю не время для войны‖ стоит основатель теории ―мирного возвышения‖ Китая Джен Бижиан (Zheng Bijian). Согласно его теории, экономическое и социальное развитие является первоочередной задачей или даже единственным приоритетом для Китая на ближайшие годы и десятилетия. Таким образом, один из ведущих специалистов Джозеф Най, вопреки мнению Джона Меаршаймера, который сомневается в этом, считает что ―мирное
90
возвышение‖ Китая смягчило враждебное восприятие Китая и уменьшило присоединение государств к антикитайским альянсам.
Попытка применения “Пекинского консенсуса” В Центральной Азии и
“китайская угроза”
Для претворения в жизнь ―пекинского консенсуса‖ в Центральной Азии Китай использует ШОС. Так как политические ценности и внешняя политика (когда выглядит законной и авторитарной в моральном плане) являются одним из трех источников ―мягкой силы‖ Китая, а созданное для урегулиpования пограничных вопросов между центральноазиатскими стpанами и Китаем, ШОС постепенно превратился в главный механизм или проводник политики Китая в Центральной Азии. Потому как данная организация, наряду со странами Центральной Азии включает и Россию, это позволяет если не нейтрализовать, то значительно смягчить восприятие в центральноазиатском регионе Китая как ―традиционной опасности или врага‖.
“Kитайская угроза”
В основе ―китайской угрозы‖ или ―желтой опасности‖, распространенной наряду со странами Центральной Азии и в России, которая также имеет общие границы с Китаем, лежит страх военной и демографической эскпансии региона соседом. После обретения независимости, споры вокруг данной проблемы наиболее остро разгорелись в Казахстане и Кыргызстане: оппозиция в Казахстане подвергла критике решение властями пограничных вопросов, в Кыргызстане же дело дошло до отставки правительства. Восприятие Китая как угрозы отражается не только в различных поговорках народов региона и стало причиной выбора в пользу России, но и на сегодняшний день является очень актуальной. С ростом экономики Китая развился также страх ―экономической эскпансии‖, т.е. превращение региона в сырьевой придаток Китая или угрозы ―тихой экспансии‖, т.е. постепенным увеличением числа китайцев в регионе.
После серии взаимных визитов в середине 2000-ых, алярмистские настроения пошли на спад, однако большинство экспертов региона уверены, что несмотря на смену тактики, национальные интересы Китая и основанная на этноцентризме китайская внешняя политика остается неизменной. Поэтому осознавая что снять напряжение широко освещаемой/
отражаемой в западной, российской и региональной прессе ―китайской угрозы‖ возможно лишь посредством ―правильного разъяснения‖ и ―имиджмакейрства‖, китайское руководство усилило работу в данной области. Согласно занимающемуся исследованием данной темы Наю, ―мягкая сила‖ является любимой темой китайских исследователей.
Начиная с 90-ых по сегодняшний день опубликовано большое количество статей и даже китайские власти выступили с призывом ―придать большее значение культурным мероприятиям как части мягкой силы Китая‖. Ведь восприятие Китаем как угрозы является большим препятствие на пути китайской внешней политики.
“Шанхайский дух”
Указанный выше ―пекинский консенсус‖ как модель апробируется в Центральной Азии в виде ―шанхайского духа‖. Основанный на взаимном интересе, доверии между государствами ―шанхайский дух‖, включает принципы равенства, сотрудничества и взаимных консультаций, плюрализм в культуре. Эти принципы, как отмечают китайские исследователи, параллельны общим принципам мирного сосуществования Китая и отражают новую модель решения международных проблем, попытку внедрения нового мышления (5, 2). Как отметил прежний генеральный секретарь ШОС: ―Мы хотим, чтобы международное сообщество поняло цели и направления ШОС, которые направлены на создание новой глобальной структуры безопасности, далекой от блоковых и идеологических противоречий, шантажа и нажима, деления на бедных и богатых‖ (6).
Китайские исследователи также как и китайские власти при каждой возможности указывают на несправедливость существующего миропорядка и на то, что они против
―глобального лидерства‖ США. Указывается на необходимость новой концепции, опирающейся на ―взаимное доверие, взаимовыгодy, равноправие, взаимодействие‖. Данная
концепция идентична основным целям и принципам ШОС – шанхайскому духу (7). Таким образом ―пекинский консенсус‖ выступает как попытка показа и внедрения своих политических ценностей; в рамках же ШОС как основного проводника политики Ки тая в Центральной Азии, ―шанхайский дух‖ выступает в качестве эксперимента ―пекинского консенсуса‖ в центральноазиатском регионе.
“Школы Конфуция”
Другим инструментом продвижения китайской ―мягкой силы‖ служат школы Kонфуция, действующие по эгидой великого китайского философа, ассоциирующегося с просвещением и культурой. Действующие как образовательный и культурно- просветительский проект и курируемые правительством КНР ―школы Конфуция‖, созданы с целью ―ознакомления народов разных стран мира с китайским языком и культурой и развития дружественных связей между Китаем и мировым сообществом.‖
Согласно уставу этих школ, подготовленных канцелярией при министерстве образования Китая, миссия данных образовательных учреждений является
―способствование дальнейшего укрепления культурного и языкового познания Китая, развития дружеских отношений между Китаем и другими странами, стимулирования развития мирового культурного многообразия и внесения вклада в построение гармоничного общества‖. При этом подчеркивается что данные учреждения не носят политический характер и их мероприятия направлены на укреплением сотрудничества в области образования, культуры, экономики в Китае и за рубежом.
Первый "Институт Конфуция" был открыт в ноябре 2004 года в столице Южной Кореи - Сеул. С этого момента "Институты Конфуция" начали открываться по всему миру и за три последующих года в мире уже насчитывалось более 210 институтов в 64 странах мира и регионах, в том числе в России существует 12 "Институтов Конфуция". Согласно данным озвученным главой Центра институтов Конфуция в конце 2008 года в мире открыто около 249 институтов и 56 классов Конфуция, кроме того основано около 6 тысяч бюро для обучения китайскому языку, где обучается 130 тысяч человек, в организованных культмероприятиях участвует 1,4 миллиона человек (8).
В Центральной Азии первая школа Конфуция открылась в Ташкенте, затем в 5 университетах Узбекистана открылись курсы китайского языка. Кроме тогo, в рамках ШОС Китай ежегодно предоставляет Узбекистану квоту на 20 человек дл я обучения в вузах Китая.
В Казахстане же, 3000 студентов которого получают образование в Поднебесной, первый институт Конфуция был открыт в Евразийском университете, а затем наряду с Астаной и Алматы планируется открыть аналогичный на западе, где превалируют китайские инвесторы. Договор о бесплатном обучении языку и предоставление возможости продолжить начатое здесь обучение в Китае уже подписан. С другой стороны, данное решение казахстанских властей продиктовано попыткой обезопасить регион от наплыва дешевой рабочей силы из Китая путем обучения своего персонала. Таким образом, это выглядит попыткой исправить невыгодное положение с выгодой для страны. Нужно также указать, что данная ситуация не ограничивается гражданской сферой. В апреле 2006 года, в центре при министерстве обороны открылся центр обучения китайского языка, китайский атташе в Казахстане выразил готовность предоставить 3 миллиона долларов в виде безвозмездной помощи ВС страны (9).
В октябре 2008 года школа Конфуция была открыта на базе Таджикского Государственного университета, в августе того же года во время визита председателя КНР Ху Цзиньтао в Туркменистан китайская сторона озвучила предложение открыть аналогичную школу и в Ашгабаде. Во время же следующего визита в страну в декабре 2009 года, чиcло обучающихся за счет правительства Китая туркменских студентов было увеличено с 45 до 90 человек в год. Кроме того, Китай учитывая «психологический фактор»
старается использовать ШОС. Например, открытие в Бишкеке школы Конфуция было приурочено годовщине ШОС 15 июня 2008 года.
92
Данный регион занимает очень важное место в политике Китая в сфере применения ―мягкой силы‖. В глобальном масштабе это предоставляет возможность усиления позиций Китая в идеологическом соперничестве с США. Ведь при успешном исходе данного эксперимента в регионе, где испокон веков Китай воспринимается как
―традиционная опасность‖, это может служить ―моделью‖ для дальнейшего усиления его позиций в мире. Ведь как видно из практики, негативное восприятие Китая как государства не подразумевает негативное восприятие ценностей и личностей Китая.
Китай же действует в рамках этой ―тонкой‖ политики.
Литература
1. Axel Berkofsky, ―The Hard Facts On 'Soft Power',‖ Asia Times,
<http://www.atimes.com/atimes/China/IE25Ad02.html>, (25.05.2007)
2. Joshua Kurlantzick, ―Charm Offensive: How China‘s Soft Power Is Transforming The World (E- Notes)‖, Foreign Policy Research Institute, (Август 2007),
<http://www.fpri.org/enotes/200708.kurlantzick.chinacharmoffensive.html>,
3. Samuel Huntington, ―Demokrasinin Üçüncü Dalgası‖, Ergun Özbudun, (пер.), Diamond, L., Plattner, M.F., (ред.), Demokrasinin Küresel Yükselişi, Ankara,Yetkin Yayınları, 1995, s. 42.
4. На то что эта разница стала основой борьбы между конфуцианцами и легистами указывает Ауезов. См. Мурат Ауэзов, ―История и современность в китайско- казахстанских отношениях‖, Центральная Азия и Кавказ, № 3 (4) 1999.
5.Ren Dongfeng, The Central Asia Policies of China, Russia and the USA and the Shanghai Cooperation Organization Process: A View from China, Stockholm International Peace Research Institute, (октябрь-декабрь 2003), <http://editors.sipri.se/pubs/CentralAsiaSCO.pdf>, c. 2.
6. Булат Нургалиев, ―ШОС и Безопасность Азии‖ доклад на международной конференции ТАСАМ, Cтамбул, 27-29 мая 2009.
7. Сюн Гуанкай, ―Всеобъемлющая концепция национальной безопасности Китая‖,
"Россия в глобальной политике", № 3, Май - Июнь 2009,
<http://www.globalaffairs.ru/numbers/38/11950.html>, (05-07-2009).
8. Konfüçyus Enstitüleri'nden Dünya Kültürüne Katkı,‖
<http://turkish.cri.cn/281/2008/12/10/1s106243.htm>
9. Юлия Якушева, "Китайский Язык – Дело Государственной Важности", <http://www.ia- centr.ru/archive/public_detailsc1ca.html?id=983>, (13.11.2007).