Оценочные смыслы в дискурсе о национально- языковом вопросе в Казахстане
Шайбакова Дамина Justus-Liebig Universität,
Аннотация
В докладе рассматриваются истоки и способы утверждения смыслов в дискурсе о национально-языковом вопросе. Материалом для анализа послужили газетные и интернет-публикации последних лет, устные высказывания. Объектом наблюдения является словоупотребление по поводу национально-языковой политики в Казахстане. Основными темами, в которых проявляется современное словоупотребление по поводу языковой ситуации, являются: функционирование языков в Казахстане, история этносов, русификация Казахстана, социалистическое строительство в республике, возврат к национальным ценностям. Предметом анализа являются порождаемые речевые смыслы, которые вызывают определенную общественную реакцию, в нашем случае, как правило, негативную. Используются методы дискурсивного и контекстного анализа. Целью данной работы является анализ речевой экспликации зарождающихся смыслов в оппозиции казахский язык – русский язык. Рассмотрены некоторые смысловые модели в дискуссии о языках в Казахстане. Отмечается, что реплики, провоцирующие ответную реакцию, содержат негативную оценку и являются узловыми в порождении новых смыслов. Они продвигают дискурс, развивая обвинительные смыслы.
Ключевые слова: речевая экспликация, оценочные смыслы.
1.Введение
Идеального решения языковых проблем, вероятно, нет ни в одной стране мира. Потребность идентичности (по В.М.Алпатову) стимулирует сохранение этнического языка, потребность понимания является причиной усвоения других языков. Даже государства с абсолютным преобладанием автохтонного населения (Япония, Армения и др.) должны для контакта с миром принимать другие языки и взаимодействовать с их носителями. При всех трудностях мультикультурного существования неприемлема позиция: Китай для китайцев, Франция для французов, Россия для русских, Казахстан для казахов и т.п. Есть различия в том, как формировались полиэтнические государства. В случае со странами, возникшими из-за распада единого государства, многие народы не по своей воле оказались за пределами этнической территории. Сейчас перед ними нелегкий выбор – ассимиляция в стране проживания или возвращение на историческую родину. Компромиссом является проживание на неавтохтонной земле при своем языке и своей культуре. Именно к этому стремится большинство. Но устраивает ли это государствообразующие этносы? В постсоветских странах яблоком раздора стало отношение к русскому языку.
Казахстан – одна из немногих стран, где русский язык получил высокий статус языка официального.
Власти Республики выступают за культурное и языковое многообразие. С 2007 года действует национальный культурный проект «Триединство языков», в соответствии с которым в республике будет утверждаться подлинное трехъязычие: казахский, русский, английский языки. Однако в обществе все чаще раздаются голоса тех, кто считает статус русского языка причиной недостаточно быстрого распространения казахского. И в миролюбивом Казахстане, который в трудные времена не дал погибнуть целым народам, сосланным туда, и отдельным людям, репрессированным в годы сталинизма, оказавшимся там в ссылке, вдруг появляется агрессия в связи с языковым вопросом. Агрессия двусторонняя в обществе, в прессе, на бытовом уровне. На протяжении многих лет выясняют позиции, выдвигают ультиматумы, обмениваются характеристиками. Политика и реальная жизнь не идут в одном русле. Но все-таки большая часть простых людей живет инерцией советской дружбы.
2. Методы исследования
Описание актуального словоупотребления по поводу национально-языковой политики опирается на систему смыслов, определяющих сознание казахстанского общества. Смысл является одним из диффузных понятий. Мы не будем сейчас рассматривать возможные его интерпретации, а сошлемся на мнение авторитетного ученого . В.И.Карасик постулирует отличие между значением и смыслом следующим образом: значение – это закрепленное в содержании языкового знака коллективное символическое освоение того или иного фрагмента действительности, а смысл – выделение личностно-
181
значимых и ситуативно-актуальных характеристик окружающего мира [Карасик 2010, 5]. Общество отбирает модели закрепления актуальных смыслов. Так, переход от стратоцентрического типа общества, когда значимыми были социальные отношения, а этнические оказались на периферии, к этноцентрическому, когда доминирующее значение приобретают ценности казахской культуры и казахский язык, выдвинул новые смыслы коммуникации. Соответственно, в представлении казахского языка доминируют смыслы этнические, национальные, в представлении русского языка – социальные, политические. Соизмерение двух стратегий (с социальной и этнической составляющей) возможно с использованием следующих параметров: количественного, качественного, аксиологического. О количественном и качественном аспектах уже много писалось. Оценочность, проявляемая в слове, сейчас начинает изучаться более активно. Оценочность нами рассматривается как экспликация позитивных или негативных характеристик объекта. Обращаем на этот аспект внимание потому, что именно слово может трансформировать общественное сознание и направлять осмысление какого-либо феномена.
Привлечение манифестативной лексики в качестве объекта оправдано задачами анализа манипулятивно- речевого воздействия в споре о языковом вопросе. Используются методы дискурсивного и контекстного анализа. Дискурсивный анализ позволяет обнаружить надтекстовые и гипертекстовые связи. Но единственным материалом , непосредственно доступным для наблюдения, в нашем случае является текст. Оценочные смыслы выводятся из маркированных единиц речевых структур и их комбинаций.
Выявить логику говорящего возможно лишь посредством обнаружения языковых единиц, соответствующих интенции говорящего. Кроме того, противопоставление мнений участников дискурса требует применения метода оппозиций.
3. Инвариантные смыслы
Обозначилось несколько смысловых моделей в дискуссии о языках в Казахстане, набор инвариантных смыслов. Если инвариант «казахский язык должен доминировать», то варианты (среди прочих) со знаком минус – нужно устранить русский язык, со знаком плюс – помочь не владеющим казахским языком. Для инварианта «русский язык должен иметь равные с казахским права» реализуются варианты (среди прочих): со знаком минус – русские принесли цивилизацию и культуру казахам, это их исконная земля, со знаком плюс – русский и казахский языки могут взаимно обогащать друг друга. Новые смыслы определяются в оппозиции: свой – чужой, русский – казах, шала-казах – нагыз-казах, прошлое – будущее.
3.1 Казахский язык
В дискурсе о казахском языке доминируют волюнтативы: нужно, надо, следует; нужны меры по стандартизации языка, нужна мощная, разветвленная сеть платных частных и бесплатных государственных языковых курсов, а также уполномоченные государством центры оценки и сертификации знаний и т.п.; выводы: казахский язык не занимает подобающего места и т.д.
Эффективность воздействия такого словоупотребления низкая. Смысловая информация не актуализируется именно по причине стандартности формулировок. Люди привычно воспринимают подобного рода высказывания. Писать о казахском языке – это значит давать очередные рекомендации: что нужно сделать для того, чтобы на нем заговорили. Отсюда частотность утверждений: в пропаганде казахского языка больше лозунгов, чем практики . С этим согласны все. Расхождения видим в оценке отношения к казахскому языку.
Гетеростереотипы по отношению к проблеме казахского языка отмечаем в дискурсе русскоязычных: казахский язык просто жертва неграмотного подхода к решению этого вопроса; на сегодня русский язык гораздо ближе любому казаху, чем турецкий, из которого производятся заимствования; амбиции определенной части интеллигенции национал-патриотического толка; годы независимости в достаточной мере показали неэффективность проводимой работы по развитию казахского языка; слабая научная и методологическая база работы по развитию казахского языка; шквал националистической риторики;
священный антиколониальный огонь; бизнес «спасения» и «обучения» казахскому языку и т.п. Отметим, что в данных аттитюдах нет собственно характеристик казахского языка, внимание концентрируется на качестве работы по продвижению казахского языка. Преобладает оценочная информация, в том числе с нагнетанием негативных коннотаций.
В отношении казахов к своему языку нет единства, как нет единства в казахской этнической среде. В споре об этнической идентичности идет поиск национального стандарта казаха. В заголовках материалов СМИ встречаем: «Десять признаков казаха», «Двадцать пять признаков настоящего казаха», «Казахский стандарт» и т.п. Провозглашаются казахские ценности: воинская доблесть, дух батырства,
знание шежире (родословной), почитание чингизидов, охота с беркутом, древний культ Тенгри, почитание аруахов (духов предков). Частотность лексики герой, батыр, номад, кочевник, тенгрианство, евразийство, историческая память, кочевой суперэтнос, этнокультурный, национальная идея, национальные ценности, национал-патриоты, казахская цивилизация, тюркская ментальность,
182
шанырак обусловлена обращением к истокам нации, ее истории. Слова являются знаками ключевых ценностей, фиксирующихся вследствие их квалифицирующей номинации и смысловой информации.
Между тем все более заметным становится инициированное отдельными публикациями в казахскоязычной прессе противостояние так называемых нагыз-казахов и шала-казахов.
Нагыз-казахам приписываются следующие признаки: правильные, чтящие традиции, этническую культуру, знающие родной язык. Проблемы, актуальные для них: примат номадизма, степная культура, степная цивилизация, «желтоксан» (декабрьские события 1986 года, когда казахи вышли на демонстрации и митинги протеста против назначения Первым секретарем ЦК Компартии Казахстана никому не известного ульяновского чиновника Г . Колбина), этническая консолидация, смена топонимов. Ключевым в описании отношения к ценностям этой группы является слово «свой»: знать свой язык, свою культуру, жить на своей земле. Их позиция эксплицируется в утверждениях : ðàçâèòèå ãîðñäàððòâåííîãî ÿçûêà - íå ïðèõîòü, íå ðåâàíø, íå ìåðòü, à âîçðîæäåíèå; íåîáõîäèìî выработать «механизм принуждения» к изучению казахского языка; изучение казахского языка – это обязанность, обязанность человеческая, гражданская; это элементарное уважение к гостеприимному казахскому народу и земле с великой историей; «Независимость получили казахи, а не диаспоры, за плечами каждой из которых есть своя историческая родина» [Шекей 2006]. Судьба казахского языка рассматривается как трудная и несправедливая. Профессор К. Жусуп образно определил положение казахского языка: «Казахский язык – босоногий мальчик, который сиротливо стоит на пороге юрты и не может зайти под шанырак. Я предлагаю обуть-одеть этого мальчика и посадить его на самое почетное место в юрте» [Профессор 2010].
Утверждение ценностных смыслов через принуждение, обязывание порождает реакцию неприятия, что отражается в дискурсе русскоязычных казахов и русских. Критическое отношение к нагыз-казахам представлено в следующих выражениях: нагыз-казахи ничего путного, системного, оригинального в городской среде еще так и не создали; для вконец асфальтовых космополитов из числа шала-казахов лидеры нагыз-казахов вообще предстают в качестве законченных мракобесов; менее образованные и менее компетентные нагыз- казахи педалируют казахский язык в качестве единственного конкурентного преимущества; на казахском языке не прозвучало идей, которые могли бы воодушевить и вооружить конкурентоспособными знаниями;
знание казахского языка - фактически единственное их конкурентное преимущество перед шала-казахами;
шала-казахи обвиняют нагыз-казахов в интеллектуальной неполноценности и ограниченности, неумении трудиться, толкании страны в архаику и деградацию, насаждении раскола и розни; казахскоязычные и нагыз-казахские сайты мало посещаемые и отнюдь не делают погоды в общественно-политической тематике. «Идеологию нагыз-казашества пестует и распространяет казахская (в данном случае – казахскоговорящая) этнокультурная элита, которая, естественно, в свою очередь, ищет своих сторонников прежде всего в выходцах из аулов. Ведь корнями-то эта элита практически вся оттуда же…»
[Исаханов 2010].
Привычным стало обвинение нагыз-казахов в сосредоточенности только на казахских ценностях, что выразил С.Куттыкадам: «Но есть претензии и к нынешней казахской интеллигенции, вышедшей из глубинки. Их стремление отгородиться от всего мира, навязывание только казахских ценностей – это тоже в определенной степени выглядит задачей невыполнимой в условиях современной глобализации. В мире совсем другие приоритеты. И хотим мы того или нет , но мы их должны принимать. Не мир должен под нас подлаживаться, а мы под мир» [Малеев 2009].
Шала-казахи противопоставляются нагыз-казахам: «Существует такой стереотип в некоторых кругах казахской интеллигенции, согласно которому настоящая казахская среда – она такая чистая, светлая, в то же время рассматривающая шала-казахов в качестве носителей какого-то вселенского негатива» [Шекей 2006]. По квалификации нагыз-казахов, их оппоненты – космополиты, манкурты (М.Шаханов,
каз. поэт), антипатриоты, мутанты (С.Елеубай, каз. писатель), урбанизированные, русскоязычные, предатели. «Для меня шала-казах не тот, кто плохо говорит на казахском языке, а тот, кто обделен духовной культурой»; «шала-казахи порой не столь уж большие русофилы. Ведь это в их среде зародилась пословица: "Хочешь стать казахским националистом, отучись в Москве" – говорит политолог А. Сарым [Малеев 2009].
Самооценка адекватно представлена Т. Исахановым : подавляющее большинство шала-казахов против казахского языка ничего не имеет, даже наоборот, всячески его приветствует; изучают тот язык, который помогает выжить; среди шала-казахов достаточно много билингвов, которые общаются как на казахском, так и на русском языке [Исаханов 2010].
183
3.2 Русский язык
Казахстанские русские в новом столетии получили новое обозначение – диаспора, этническое меньшинство.
Преобладают следующие императивы по отношению к русским в русскоязычных СМИ Казахстана (авторы – казахи): русскоязычные граждане должны отбросить свои тянущиеся из прошлого предубеждения;
русскоязычные граждане, считающие себя патриотами этой страны, должны помочь становлению казахского языка, его обогащению за счет других языков и культур,
включая прямые языковые заимствования. «Националисты видят в русских проблему, которую нужно не столько обдумывать, сколько каким-то образом устранить. Их логика: не станет русского фактора, мешающего казахам быть настоящими казахами, – все станет на свои места» [Кабдрахманов 2011].
В русскоязычных источниках (авторы – неказахи) языковая политика в Казахстане обозначена как агрессивная, идет ползучая ассимиляция; оскал толерантности (М.Пак); «славянским населением введение делопроизводства на государственном языке воспринимается как форма дискриминации» (А.Шустов);
русский язык должен оставаться в стране без ограничений. В качестве аргументов используются следующие утверждения: это земля предков русских; русские строили инфраструктуру страны; русские принесли на эту землю цивилизацию, европейскую культуру и образование; русские востоковеды заложили основу казахологии и др. О Государственной программе развития языков пишут: «проистекает гипертрофированный этнизм…, оттесняющий русский язык на периферию, а нацменьшинства - политически и культурно - задвигающий ещѐ глубже в этнографическую нишу».
Подобного рода утверждения дают иррадиацию смысла: дискурс направляется в сторону обвинительной констатации и обрисовки негативных перспектив для русскоязычных: «Казахстан ждет дальнейшая
эмиграция русского населения, которая превратит его в моноэтничное государство «по образцу соседних азиатских этнократий» (С.Соболев).
Усугублять противостояние могут высказывания, косвенно эксплицирующие негативную информацию о стране. Гипертрофирование смысла отмечаем в российских СМИ даже по бытовому поводу. Сравним заголовки материалов о факте укуса кошкой людей в Восточном Казахстане: Кошка покусала четверых людей в Восточном Казахстане; Казахская кошка изувечила и отправила в больницу четырех человек (NEWSru.com); Бешеная казахская кошка изувечила четырех человек (ЕвроСМИ); В Казахстане кошки начали нападать на людей (News-Asia).
4. Результаты
В дискурсе о национально- языковом вопросе квалификационно-оценочное словоупотребление стимулирует интеракционизм: реплики провоцируют реакцию оппонентов. Тактики направлены на снижение авторитета оппонента. Коммуникативный код - оценочный. Преобладание оценочной информации провоцирует иррадиацию смыслов и порождает языковую агрессию. Языковая агрессия открыто представлена в эмблематическом дискурсе [Карасик 2010, 31-47]. Ее причины – вызов, реакция на неполиткорректное заявление, демонстрация своей позиции как единственно правильной и др.
Гипертрофирование отдельных фактов, соционимические маркеры – прозвища, ярлыки, использование интерпретативных глаголов порождают синтагматико-градуальный дискурс и эксплицируют смысловые доминанты. Стоит задуматься над тем, как должны быть внимательны к слову все люди, пишущие о таком животрепещущем вопросе, как национально-языковой.
Библиография
Исаханов Т. (2010), «Непримиримость шала-казахов и нагыз-казахов возрастает», электронный ресурс <http:www.centrasia.ru/newsА.php?=1285073640>
Кабдрахманов К. (2011), «Мы не народ, а толпа», Время, 20.01.2011 Карасик В.И.
Языковая кристаллизация смысла. – М.: Гнозис, 2010. – 351 с.
Малеев С. (2009), «Шала-қазақ – это не диагноз. К вопросу о русскоязычных казахах», круглый стол, Мегаполис, №36 (448), 21.09.2009
Профессор показал язык , (2010), Время, 26.08.2010 Шекей Г.(2006), «Казахский национализм в зеркале суверенитета», 23.06.2006, электронный ресурс
<http:www.centrasia.ru/news>
