Л.В.ФЛЁРКО
О «НЕСОБРАННОМ» КАЛЕНДАРНОМ ЦИКЛЕ АБАЯ
The article is devoted to «uncollected» cycle of Abay about seasons. The lyrical cycle focused on the calendar alternation of the seasons, is defined as calendar. The calendar is one of the dominant cycleforming factors in the world poetry. In the article are considered the structure and the elements of the «uncollected» calendar cycle of Abay. The author marks out mythological binary oppositions which are realized in the poems of Abay at the description of the natural space of the seasons.
Лирическая циклизация – одно из своеобразных и самых сложных явлений в мировой поэзии.
Возникший в литературоведении последних лет интерес к циклу как основной форме лирической циклизации объясняется необходимостью интерпретировать творчество целого ряда поэтов.
Современными литературоведами лирический цикл определяется как «устойчивая замкнутая группа стихотворений, образующая определённое идейно-эстетическое единство». В то же время исследователи отмечают многотипность и подвижность циклических структур, не имеющих, по словам В. Сапогова, «чёткой конструкции и оформленности».
В зарубежном литературоведении сложились два подхода к определению цикла. Так, Р.М. Вернер дает следующее определение лирического цикла: «Под лирическим циклом мы понимаем небольшой сборник лирических стихотворений (небольшое собрание лирических стихотворений), которые объединены единым характером одного и того же настроения или которые представляют собой краткую эпическую последовательность в лирической манере» [1, с. 10].
Второй подход к определению лирических циклов сформулировал в специальной теоретической работе о циклах в лирике И. Мюллер. В качестве важнейшего признака лирического цикла И.
Мюллер называет его системность, организованность, при которой каждому отдельному произведению отводится свое строго определенное место. При этом отдельное произведение в цикле утрачивает свое самостоятельное значение, становясь частью целого. К лирическому циклу И. Мюллер относит «не всякое стихотворное единство, а лишь такое, которое подчиняется определенной жесткой структурной организации, соответствующей единому художественному замыслу, единой творческой концепции» [1, с. 10].
В качестве обязательных циклообразующих факторов («скреп») исследователи выделяют заглавие, композиционное строение, жанр произведений, тематическую направленность, пространственно-временные отношения (хронотопы), цитации и др.
Одной из доминантных тематических циклообразующих «скреп» в лирических циклах выступает календарь. Соединение формы и содержания в виде лирического цикла, ориентированного на календарное время, характерно как для поэзии XIX века, так и XX века. Так, например, в мировой поэзии календарь и составляющие элементы календарного времени используются в качестве циклообразующих факторов многими авторами календарных циклов: Дж. Томсоном («The Seasons»), И.В. Гёте («Vier Jahreszeiten», «Chinesisch-deutsche Jahres-und Tageszeiten»), И.А.
Буниным («Из песен о весне», «Летние песни»), С.М. Городецким («Скорбящая весна»), А.А.
Блоком («Осенняя элегия»), Б. Пастернаком («Весна»), И. Бродским («Июльское интермеццо») и многими другими.
В казахской поэзии циклизация как принцип организации поэтического текста впервые появляется в ХХ веке, когда началось переосмысление представлений о человеке и его месте в обществе. В этот период к лирическому циклу обратились М. Жумабаев, Б. Баймурзаулы, С. Торайгыров.
«Наметившаяся в начале XX века тенденция на усложнение жанрово- содержательного, идейно- тематического, образного комплексов, средств художественной выразительности лирического цикла материализовала по-новому развернувшийся процесс осмыслений цикла как особой концептуальной целостности» [2, с. 167]. В 1980-1990-е годы лирические циклы создавали поэты К. Бакбергенов, А. Еженова, Б. Каирбеков, Б. Канапьянов, Н. Чернова, Л. Шашкова и др.
Однако о появлении в казахской поэзии первого лирического цикла можно говорить уже в XIX веке – таким циклом является «несобранный» календарный (или как его еще называют сезонный) цикл Абая о временах года.
С.Д. Абишева утверждает, что «у истоков казахского лирического цикла стоит Абай, но как заданная авторская форма цикл появляется только в поэзии Жумабаева и Джансугурова» [3, с.
133]. Поэзия Абая находится на стыке веков и сочетает в себе казахскую поэтическую традицию с лучшими традициями русской и мировой литературы. По словам академика С.А. Каскабасова,
«Абай ввел в казахскую литературу образ природы, и пейзаж у него предстает как прекрасная
Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
среда обитания человека, в которой человек может найти счастье любви, успокоение души, упоение жизнью и трудом, может любоваться первозданной красотой и чувствовать свою органичность с природой. У Абая природа живая, чувственная и восхитительная» [4, с. 100].
Возникновение целостной циклической формы происходит в поэзии Абая, в частности в его широко известном читателям цикле о временах года. В указанном цикле каждое отдельное стихотворение Абая, оставаясь относительно самостоятельным, становится одновременно элементом новой целостности, участвуя в её формировании. Обратившись к поэтическим произведениям Абая, попытаемся рассмотреть структуру его «несобранного» календарного цикла.
В сложившейся научной традиции стихотворения Абая о временах года многими исследователями рассматриваются как цикл (Г.М. Камбарбаева, М. Султанбеков, А. Байменова), хотя и не учитывается тот факт, что цикл Абая является «несобранным», т.е читательским, воспроизведённым читателем, а не созданным автором.
Необходимо сказать и о том, что указанный цикл Абая можно определить также как календарный, так как ориентирован он на календарное время. В основе календарного времени лежит цикличность многих природных явлений, движение по кругу: смена дня и ночи, смена четырёх времён года, двенадцатимесячный годовой цикл. Представление о цикличности времени является одной из важнейших характеристик мифологического календарного сознания. Годовой календарный круг выступает наиболее полным его проявлением и воплощением в формах традиционной культуры. В цикле Абая время года выступает связующим звеном, циклообразующим концептом между частями цикла и внетекстовой реальностью, в которой читатель воспринимает отдельные тексты как единое, целостное – как календарный цикл о временах года.
В 2006 году в Алматы была издана книга «Абай. Тридцать семь стихотворений» (составитель и переводчик Марат Адибаев), которую литературоведы, издатели, поэты, переводчики отметили за высокую культуру издания. В книге представлены 37 стихотворений Абая в следующем порядке:
сначала – подлинник и подстрочный перевод, затем – все известные переводы 37 стихотворений Абая на русский язык в хронологическом порядке и в конце – переводы составителя М. Адибаева.
Как отметила в предисловии к книге известная казахстанская поэтесса Фариза Унгарсынова,
«поэты-переводчики в большинстве своём работают с бескровными скелетами подстрочников и, чтобы вдохнуть в них жизнь, нужен огромный талант. Поэтому и остаётся незнакомой русскоязычному читателю лучшая казахская поэзия» [5, с. 6]. Казахстанскому читателю повезло, что в стране выходят такие книги, как «Абай. Тридцать семь стихотворений».
Это издание служит и хорошим материалом для литературоведческого изучения несобранного цикла Абая, посвящённого временам года. Данный цикл выступает в книге и как «редакторский»
(термин М.Н. Дарвина), так как все стихотворения Абая о временах года следуют друг за другом и образуют цикл, способствуя и сознанию читателя объединять стихотворения Абая о временах года в цикл.
В неавторских «несобранных» циклах автор-создатель отдельных произведений и автор- создатель всей циклической композиции могут не совпадать друг с другом. Создателем
«несобранного» цикла выступает читатель или редактор. Читатель как создатель «читательских»
циклов может глубоко воспринимать возможные контекстные связи стихов того или иного поэта, выделять их в своем сознании как художественное целое и даже давать циклу определенное название. Редакторские циклы представляют собой особую разновидность читательских циклов.
Их создателем выступает редактор, который циклизирует произведения какого-либо автора с тем, чтобы представить творческую индивидуальность поэта с определенных идейно-эстетических позиций.
Оба этих термина – «несобранный» читательский и редакторский цикл – применимы и к циклу Абая о временах года, который и в сознании читателей, и в результате работы редакторов предстает как циклическое образование.
Конечно же, Абай не задумывал свой цикл как авторский, не писал отдельные произведения о временах года специально для календарного цикла, сразу задумывая их как части целого. Как отмечают исследователи поэтического наследия Абая, «…в творчестве Абая природа стала частью души человека, его видения мира. И только абаевская поэзия соединила социальные проблемы с мастерским показом времен года. Взгляд лирического героя замечает и малейшие изменения в природе, и перемены в жизни людей и одухотворяет эти картины глубоко субъективным чувством.
Эмоциональный строй стихов о природе характеризует внутренний мир лирического героя – восприимчивую, тонкую его организацию. Этот герой – умный, глубоко чувствующий, сострадательный, внимательный человек. И он, конечно, является открытием Абая» [6, с. 59].
Отдельные произведения о временах года создавались Абаем как законченные, целостные и самостоятельные. Но позже в сознании читателей, редакторов, переводчиков, литературоведов сформировался календарный цикл Абая из отдельных произведений, ранее создававшихся как совершенно независимые друг от друга.
Поэтому справедливо утверждение С.Д. Абишевой, которая, исследуя жанровую типологию природных циклов, подчеркивает, «что до того, как цикл осознанно стал представлять собой особое жанровое образование, структурной основой которого являлась авторская заданность, в поэзии уже существовали неосознанные (рецептивные) циклы» [3, c. 137].
Лирические произведения Абая о четырёх временах года – явление уникальное не только в истории казахской и русской литературы, но и мировой. М. Султанбеков, проанализировав сборник «Лирика Востока», состоящий из шедевров арабской, персидской и индийской поэзии за 16 веков, делает выводы, что на протяжении многих столетий только один индийский поэт обратился к циклу стихотворений «Времена года». Например, в русской поэзии XIX века лишь некоторые поэты (В.А. Жуковский, А.С. Пушкин, А.Н. Майков, А.Н. Плещеев, Ф.И. Тютчев) создавали стихи об отдельных временах года.
Абай прекрасно знал русскую поэзию, переводил многие стихотворения на казахский язык.
Возможно, воздействие традиций русской и мировой культуры стало одной из причин поэтического осмысления Абаем времён года как целостного явления и поэтического использования древнейшего архетипа «годичного календарного круга».
В книге «Абай. Тридцать семь стихотворений» стихотворения представлены в следующей последовательности: Күз» («Осень»), «Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…»), «Қыс» («Зима»), «Жазғытұры» («В преддверии лета»), создавая в представлении читателя лирический цикл, ориентированный на годовой круг, календарную смену времен года. Но если проследить хронологию создания стихотворений, то обнаружим, что Абаем писались произведения в другом порядке: «Жаз» («Лето») – 1886 г., «Күз» («Осень») – 1888 г.,
«Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…»), «Қыс»
(«Зима») – 1888 г., «Жазғытұры» («В преддверии лета» или «Весна») – 1890 г. Последовательность времён года, имеющая место в сборнике, определяется не только хронологией написания. Данная связанная «цепь» стихотворений содержит в себе представления об особенностях быта и уклада жизни казахского народа, природном годовом круге. Эта заданность национального характера также позволяет расценивать стихотворения Абая как единый цикл.
На первый взгляд представляется, что именно четыре стихотворения «Күз», «Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…», «Қыс», «Жазғытұры» представляют собой собранный цикл в поэзии Абая.
Не случайно в сборнике «Абай. Тридцать семь стихотворений» они опубликованы хронологически, один за другим. Стихотворение же «Лето», на первый взгляд, в этот цикл не входит в силу того, что даётся отдельно. В нем Абай создает целый и законченный образ лета – панораму шумного кочевья, гармоничный мир природы, который вносит в мир людей умиротворение. Социальная дисгармония преодолевается торжеством света, красотой природы, всеобщим благоденствием. Именно это стихотворение Абая является своего рода семантической увертюрой к циклу, потому что здесь задана буквально вся образная система, все микросюжеты, которые впоследствии получают хронотопическое развитие в циклическом образовании о временах года. Появление в лирике Абая календарной цикличности позволяет сделать вывод о том, что поэт осмыслял состояние окружающего мира именно в мифопоэтическом циклическом календарном времени.
Для казахов лето было самым благодатным и комфортным временем года, так как кочевая жизнь проходила в открытом степном пространстве. Поэтому лето как пора природного изобилия, солнца и тепла знаменует собой в народном сознании точку отсчета годового цикла. Зима же «для кочевника всегда была трудным временем. Нередко она сопровождалась морозами, бескормицей и джутом. Это стало поэтическим образом, выражающим суровость и враждебность [7, с. 143].
Замыкает абаевский циклический круг времён года весна, символизирующая собой возрождение природы и радость людей по поводу облегчения степной жизни.
Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
Стихотворение «Күз» («Осень») открывается пейзажной зарисовкой, несущей в себе сильный суггестивный заряд. В мотивной структуре стихотворения превалируют мотивы тяжести, мрака, холода, уныния и тоски:
Сұр бұлт түсі суық қаптайды аспан,
Күз болып, дымқыл тұман жерді басқан. [5, c. 160]
Свинцом тяжелым облака покрыли грозно небеса,
Промозглой осенью земля в сырой туман погружена.. [5, c. 170]
(Здесь и далее – перевод М. Адибаева) Абай вводит в это пейзажное описание осени собственные эмоции, придавая осени некий символический смысл. Для поэта осень – не просто холодное время года, это состояние мира, жизни казахского народа, в котором царят уныние и тоска, мрак и холод. Это стихотворение о неблагополучии жизненного устройства казахов. Эта картина усугубляется бесчеловечными обычаями: для того, чтобы юрты не закоптились, нельзя было разжигать огонь в очагах. Возникает ощущение осознания неизбежности происходящего.
Күзеу тозған, оты жоқ елдің маңы, Тұман болар, жел соқса, шаң-тозаңы.
От жақпаған үйінің сұры қашып,
Ыстан қорыққан қазақтың құрысын заңы. [5, c. 161]
Все обветшало, нет огня в ауле, Боятся угореть; пыль – чуть задует.
Мытарить без тепла в кошмах дырявых,
Так пропади ж она, такая жизнь казахов. [5, c. 170]
В большинстве переводов стихотворения «Күз» («Осень») приведенная строфа трактуется как неприятие Абаем законов и традиций казахов. М. Адибаев, комментируя данные строки, опро- вергает это. Переводчик объясняет, что «ыстан қорыққан қазақтың құрысын заңы» означает, что
«не запаха копоти боятся люди, а именно задохнуться, т.е. угореть в топившихся по черному юртах, потому и не оставляли на ночь огонь». Из этого следует не неприятие Абаем законов и традиций (в большинстве переводов), а проклятие бытовой жизни казахов в этой поре, этом вре- мени года» [5, с. 170].
Стихотворение «Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…») открывается перечислением начала зимних месяцев. В самой этимологической семантике перечисления месяцев воплощена в свернутом виде та атмосфера погодных невзгод, которые ожидают казахов. Автор сразу же показывает протяженность этой зимы – «ноябрь, декабрь и еще те два месяца». Казалось бы, это стихотворение варьирует темы, мотивы, тематику первого – «Күз» («Осень»), но если в «Осени» дана общая антология жизни казахов, то здесь тема углубляется, расширяется, социально конкретизируется. В календарном времени и пространстве перехода осени к зиме Абай развертывает глубочайший анализ положения казахов, их социальную дифференциацию, показывает моральные последствия этих социальных контрастов, усиленных суровым временем года. Пограничный хронотоп – переход от осени к зиме, который использует Абай, становится испытанием, как для бедняка, так и для богатого человека. Для бедняков это испытание голодом и холодом, нестерпимые лишения. Для богача испытание зимой связано с искажением его нравственного облика, наступление зимы пробуждает в богаче целый комплекс негативных состояний, порывов и чувств: жадности, злобы, стремления унизить и обругать слабого. Стихотворение «Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…») представляет некую границу, переход от осени к зиме, и эта пограничность становится экзистенциальной границей, разделяющей бедных и богатых.
В стихотворении «Қыс» («Зима») Абая описана не просто зима, а зима, которая бывает только в казахской степи, которая воспринимается и передается художественными образами казаха, и казаха определенного рода, времени. Стихотворение начинается с описания мощнейшего мифопоэтического образа – воплощением злых сил природы выступает персонифицированный образ зимы:
Ақ кимді, денелі, ақ сақалды,
Соқыр, мылқау, танымас тірі жанды.
Үсті-басы ақ қырау, түсі суық,
Басқан жері сықырлап, келіп қалды. [5, c. 181]
Весь в белом, мощный, с белой бородой,
Глухой, немой, живых не видит, Покрытый инеем с головы до ног,
основных содержательных двоичных противопоставлений, определяющих пространственные, временные, социальные и другие характеристики. Через систему бинарности у древнего человека осуществлялось конструирование пространства и времени, отношения к окружающему миру, понимания им всего сущего. В природной мифологии бинарные оппозиции «жизнь – смерть», «старость – молодость», «горе – радость», «добро – зло»,
«небо – земля» выделяются как особые мифологические элементы, представляющие собой часть мироописательной системы мировоззрения. Данные мифологические бинарные оппозиции реализуются в «несобранном» календарном цикле Абая при описании природного пространства времен года.
Тематическим и структурообразующим началом во всех четырех стихотворениях выступает оппозиция старость – молодость. Например, в стихотворении «Күз» («Осень»): жастар (молодёжь), бала (дети), жас қатындар (молодые женщины) – шал-кемпір (старики-старухи);
«Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…»): жас бала (ребенок) – шал-кемпір (старики-старухи); «Қыс» («Зима»): кәрi құдаң (старый сват), кәрi шал (старец); «Жазғытұры» («В преддверии лета»): жас (молодые), жастар (молодёжь), балалар (дети), қыз-келiншек (девушки-невесты), кемпір-шал (старики-старухи). В системе этих одинаковых образов реализуются мотивы социального неблагополучия, которые ориентированы «на сверхидею цикла: эволюция природы человеческих отношений илюзорна, обречена на движение по замкнутому кругу – от крайне драматичных («Қыс», «Күз») до временно- гармоничных («Жазғытұры», «Жаз»)» [2, с. 166].
Мы правомерно можем говорить о неосознанном присутствии в поэзии Абая циклической структуры. Стихотворения поэта о временах года представляют собой «несобранный» календар- ный цикл, в котором каждое стихотворение самостоятельно и одновременно является составля- ющим целого единства. «Архетип» лирического цикла» (термин М.Н. Дарвина), обнаруживающий связь с идеей круга, который воплощает единство конечного и бесконечного, открытого и замкнутого времени и пространства, нашел свое отражение и в «несобранном» цикле Абая. В поэтическом универсуме абаевского цикла присутствуют все четыре времени года, причем нетрудно заметить тенденцию к соблюдению четкой календарной последовательности, т.е. Абай стремится к поэтическому воспроизведению всей целостности «годичного круга».
Данное циклическое образование Абая закономерно выступило основой творчества поэта для формирования новой художественной целостности высшего уровня. Как отмечает Ж. Толысбаева,
«цикл Абая «Времена года» можно считать «пробным камнем» в лироэпическом жанре, поскольку следующий этап его творчества будет посвящен поэме» [2, с. 167].
«Несобранный» цикл Абая о временах года составляет не только важную часть лирико- философской системы Абая, обладая типологическими связями, но и входит в сокровищницу мировой поэзии. Обращение Абая к изображению мира природы в виде четырёх времен года выражает особенности его философского мировосприятия и представляет собой бесконечную любовь поэта к своей земле и своему народу.
По мысли М. Ауэзова, истоки этого образа у Абая находятся в русской поэзии, в частности, в некрасовском Морозе-воеводе. Представляется интересным, что в ряде переводов стихотворения
«Қыс» («Зима») этот образ объективирован: у М. Султанбекова – это старик, у Вс. Рождествен- ского – «белый дед», у Ю. Кузнецова – «великан», в переводе А. Кодара – «старый сват», М. Ади- баева – «зима – старинный сват». Подобная безобъектная структура, разумеется, проецируется на мифопоэтические представления о зиме как некой инфернальной силе, отраженной в мировом фольклоре, в том числе и казахском.
У Абая – это персонификация космических, онтологических сил, древнейший образ, отсюда в его облике проявляются хтонические признаки фольклорных сказок, мифов, животного эпоса.
Превалирующая тональность в описании – холод, лед, иней и полное отсутствие чувств и органов восприятия: он слеп, нем. Дыхание его несет метель, мороз и смерть. Однако постепенно в этот фольклорный образ проникают черты казахского быта. Этот образ вплетается в семейно- бытовые и хозяйственные отношения. Мы видим, как в ткань лирического повествования входит быт казахов, страдающих от прихода зимы. Абай дает макрокосм, в котором все – и люди, и животные
Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
– претерпевают тяготы и невзгоды и уравниваются. В финале возникает мотив сопротивления природным условиям, причем оформлен этот мотив как призыв, как обращение к борьбе, сопротивлению, стойкости.
«Жазғытұры» («В преддверии лета») представляет собой целостное переплетение жизни природы и жизни человека, подтверждая, что быт казахов обусловлен окружающей природной действительностью. Настроение, состояние души казахского народа напрямую зависело от времени года. Это стихотворение вписывается в календарный цикл, при этом автор опускает переход от зимы к весне, предпочитая пограничное время – переход от весны к лету. Все стихотворение пронизано мифологической образностью. Появляется образ Тенгри – верховного божества тенгрианства – верования тюркских народов. При этом Тенгри выступает у Абая как синоним Аллаха, Бога:
Безендіріп жер жүзін тәңірім шебер, Мейірбандық дүниеге нұрын төгер.
Анамыздай жер иіп емізгенде,
Бейне әкеңдей үстіңе аспан төнер. [5, c. 192]
Как мастер разукрасил Тенгри мир, Свет доброты на землю Он пролил.
Она ведь мать – кормит своих детей, А Небо как отец – оберегает их. [5, c. 209]
Тенгри – бог Неба противопоставлен богине Земли. В описании Абаем пейзажной картины весны бинарная оппозиция «Небо – Земля» дана как гармония верха и низа. Она организует про- странство, весеннюю природу и возрождает жизнь весной. Жизнь, движение проявляются как ре- зультат слияния Неба и Земли. В мифологии Небо является важнейшей частью космоса, прежде всего абсолютным воплощением верха. Небо почитается как источник космической силы, которая проявляется в плодотворящем действии солнца. Весенний воздух, весеннее небо приносят на землю жизнь, умершая зимой природа начинает воскрешать: Азалы ақ көрпесін сілке тастап, / Жер күлімдер, өзіне шырай беріп… [5, c. 193]. (Земля встает, красою обновляясь, / Срывает белый саван, обнажаясь) [5, c. 210].
Следует отметить, что в стихотворениях выделяемого нами цикла Абая о временах года содержится целый комплекс сквозных мифологических оппозиций, также позволяющих воспринимать произведения Абая как цикл. Мифологический принцип бинарности относится к разряду основополагающих принципов поэтической художественности и выступает как структуроорганизующее и систематизирующее начало. В мифологии мир описывался системой основных содержательных двоичных противопоставлений, определяющих пространственные, временные, социальные и другие характеристики. Через систему бинарности у древнего человека осуществлялось конструирование пространства и времени, отношения к окружающему миру, понимания им всего сущего. В природной мифологии бинарные оппозиции «жизнь – смерть»,
«старость – молодость», «горе – радость», «добро – зло», «небо – земля» выделяются как особые мифологические элементы, представляющие собой часть мироописательной системы мировоззрения. Данные мифологические бинарные оппозиции реализуются в «несобранном»
календарном цикле Абая при описании природного пространства времен года.
Тематическим и структурообразующим началом во всех четырех стихотворениях выступает оппозиция старость – молодость. Например, в стихотворении «Күз» («Осень»): жастар (молодёжь), бала (дети), жас қатындар (молодые женщины) – шал-кемпір (старики-старухи);
«Қараша, желтоқсан мен сол бiр-екi ай…» («Ноябрь, декабрь и ещё те два месяца…»): жас бала (ребенок) – шал-кемпір (старики-старухи); «Қыс» («Зима»): кәрi құдаң (старый сват), кәрi шал (старец); «Жазғытұры» («В преддверии лета»): жас (молодые), жастар (молодёжь), балалар (дети), қыз-келiншек (девушки-невесты), кемпір-шал (старики-старухи). В системе этих одинаковых образов реализуются мотивы социального неблагополучия, которые ориентированы «на сверхидею цикла: эволюция природы человеческих отношений илюзорна, обречена на движение по замкнутому кругу – от крайне драматичных («Қыс», «Күз») до временно- гармоничных («Жазғытұры», «Жаз»)» [2, с. 166].
Мы правомерно можем говорить о неосознанном присутствии в поэзии Абая циклической структуры. Стихотворения поэта о временах года представляют собой «несобранный» календар- ный цикл, в котором каждое стихотворение самостоятельно и одновременно является составля- ющим целого единства. «Архетип» лирического цикла» (термин М.Н. Дарвина), обнаруживающий
связь с идеей круга, который воплощает единство конечного и бесконечного, открытого и замкнутого времени и пространства, нашел свое отражение и в «несобранном» цикле Абая. В поэтическом универсуме абаевского цикла присутствуют все четыре времени года, причем нетрудно заметить тенденцию к соблюдению четкой календарной последовательности, т.е. Абай стремится к поэтическому воспроизведению всей целостности «годичного круга».
Данное циклическое образование Абая закономерно выступило основой творчества поэта для формирования новой художественной целостности высшего уровня. Как отмечает Ж. Толысбаева,
«цикл Абая «Времена года» можно считать «пробным камнем» в лироэпическом жанре, поскольку следующий этап его творчества будет посвящен поэме» [2, с. 167].
«Несобранный» цикл Абая о временах года составляет не только важную часть лирико- философской системы Абая, обладая типологическими связями, но и входит в сокровищницу мировой поэзии. Обращение Абая к изображению мира природы в виде четырёх времен года выражает особенности его философского мировосприятия и представляет собой бесконечную любовь поэта к своей земле и своему народу.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Дарвин М.Н. Проблема цикла в изучении лирики. – Кемерово: Изд-во Кемер. гос. ун-та, 1983. – 104 с.
2. Толысбаева Ж.Ж. Жанры поэзии: история и современность. – Семипалатинск: Талант, 2007. – 311 с.
3. Абишева С.Д. Поэтическая система «мир природы»: Структура и семантика. – Алматы: АГУ им. Абая, 2002. – 286 с.
4. Каскабасов С.А. Пушкин и Абай – поэты ренессансного типа / Каскабасов С.А. Абай. – Алматы:
«Алматы баспа үйi» ЖШС, 2010. – 112 б.
5. Абай. Тридцать семь стихотворений / Сост. и пер. М.Адибаев. – Алматы: Дом печати Эдельвейс, 2006.
– 440 с.
6. Бейбытова К.Д. Традиции Абая в казахской поэзии начала XX века. – Алматы: Рауан, 1997. – 208 с.
7. Кочевники. Эстетика: познание мира традиционным казахским искусством / Под ред. М.М. Ауэзова. – Алматы: Ғылым, 1993. – 264 с.
Поступила в редакцию 27.10.2010. Ступая с хрустом, без дорог, явился он. [5, c. 188]
