Оспанова Б.А., преподаватель кафедры международных отношений
ЕНУ им.Л.Н.Гумилева, магистр гуманитарных наук по специальности «международные отношения»
Формирование общей европейской идентичности как проблема политической интеграции ЕС
Аннотация
Статья «Формирование общей европейской идентичности как проблема политической интеграции ЕС» посвящена вопросам формирования общеевропейской идентичности, изучению возможных элементов этой структуры, а также выявлению влияния общей европейской идентичности на функционирование и развитие Европейского Союза.
Ключевые слова: европейская идентичность, элементы европейской идентичности, идентификация, европейская интеграция
В процессе формирования общей внешней политики и акторности Европейского Союза в международных отношениях одним из проблемных узлов остается вопрос об европейской идентичности. Видный немецкий философ и социолог Ю.Хабермас отмечает, что «удручающее состояние Союза подтверждает «no demos thesis»: Европа не в состоянии выработать конституцию, потому что нет «субъекта», который ее вырабатывает.
Согласно этому тезису, Союз не может стать политической общностью с собственной идентичностью, «потому что нет европейского народа» [1, с.
70]. Данное положение можно приложить и к сфере внешней политики, традиционно относящейся к пререготиве национальных государств, которые действуют от имени и во благо народа. Таким образом, внешнеполитическая деятельность Европейского Союза может быть признана легитимной и эффективной лишь при наличии «европейского народа». В данном случае, под «европейским народом» мы понимаем граждан стран-участников Европейского Союза, разделяющих общую европейскую идентичность и идентифицирующих себя с Союзом.
Следует отметить, что проблема формирования европейской идентичности широко исследуется учёными-социологами, антропологами, философами и политологами. Очевидно, что представители различных научных дисциплин исследуют разные аспекты проблемы; и если социологов волнуют проблемы ценностей, разделяемых представителями одного сообщества, то для политологов важен процесс формирования политической идентичности. При этом многие исследования в этой области носят междисциплинарный характер, затрагивая различные аспекты проблемы и позволяя создать комплексное понимание вопроса. Необходимо также
упомянуть, что исследование проблемы «европейской идентичности» не ведется казахстанскими учеными; среди опубликованных работ казахстанских авторов можно упомянуть лишь труды Ж.Ибрашева [2, с. 81].
Основной же объем исследовательского материала по данной проблеме представлен работами учёных Европы и США. При этом часть исследователей ставит под сомнение существование самого объекта исследования; Ю.Хабермас утверждает, что на вопрос существует ли нечто, подобное европейской идентичности, сегодня приходится отвечать отрицательно [1, с. 71]. Однако наличие или отсутствие европейской идентичности на современном этапе не отменяет необходимости изучения возможности, а также методов и механизмов ее формирования.
В подходах к изучению европейской идентичности можно выделить несколько направлений. Во-первых, это направление изучающее процесс формирования европейской идентичности. Во-вторых, это направление, исследующее взаимосвязь между национальной и европейской идентичностью. При изучении процесса формирования европейской идентичности выделяют два подхода: так называемые подход «сверху вниз»
и «снизу вверх». При подходе «сверху вниз», или конструктивистском подходе, определяются границы европейского сообщества, а также действует принцип формирования идентичности от элит к широким слоям населения.
Представители данного подхода полагают, европейская идентичность формируется в первую очередь у деятелей общеевропейского уровня, таких как комиссары Европейской Комиссии, а также представителей национальных правительств, которые в силу своего политического положения постоянно участвуют в координации национальной политики с общеевропейским уровнем. Под влиянием процесса социализации эти две категории людей начинают во все большей степени идентифицировать себя с Европейским Союзом, причем данный тип идентификации начинает превалировать над идентификацией национальной, т.е. данная категория людей считает себя в первую очередь европейцами, а потом уже французами, немцами, итальянцами и т.д. Национальные элиты, у которых сформировалась европейская идентичность, становятся проводниками этого вида идентичности в национальном государстве; во-первых, показывая на собственном примере неконфликтную сочетаемость идентичностей общеевропейской и национальной, и, во-вторых, поддерживая и проводя политику в области формирования европейской идентичности. В данном случае, можно говорить о каскадном эффекте формирования идентичности, когда общеевропейские элиты формируют границы европейской идентичности, определяя, что является или не является «европейским», следуют этим границам сами и социализируют национальные элиты, постоянно взаимодействующие с общеевропейским уровнем. В свою очередь национальные элиты становятся проводниками идей и политик по формированию европейской идентичности на национальном уровне.
При втором подходе, так называемом подходе «снизу вверх»
определяется чувство идентификации рядовых граждан с Европейским
Союзом; при этом центральной проблемой является ответ на вопрос кто чувствует и кто не чувствует себя европейцем. В данном случае важна не только самоидентификация граждан ЕС как «европейцев», но и то, насколько справедливы претензии на звание «европейцев» граждан тех стран, которые не являются членами Союза, таких, например, как Хорватия, Украина или Турция [3, Р. 16].
Второе направление в исследовании европейской идентичности, изучающее процесс взаимодействия между идентичностью европейской и национальной, представляет собой довольно обширный пласт работ, основной спор в которых ведется о конфликте между двумя этими идентичностями, и направлен на выявление того, которая из этих идентичностей является превалирующей. В данном направлении можно выделить несколько концепций, в которых взаимодействие национальной и европейской идентичности является неконфликтным; к таким концепциям относятся «вложенная идентичность» («nested identities») Д.Медрано (D.Medrano) и П. Гуттиерез (P.Guttierez), «слоистая идентичность» («layered identities») Д. Лайтин (D. Laitin), модель «мраморного пирога» («marble cake») Т. Риссе (T.Risse), «гибридная идентичность» («hybrid identity») Дж.Цитрин (J.Citrin) и Дж.Сайдс (J.Sides) и «спутанная идентичность»
(«entangled identity») А. Ичиё (A. Ichijo) и В. Спон (W.Spohn).
Однако большинство исследователей проблематики полагают, что европейская и национальная идентичность находятся в конфликте, при этом национальная идентичность не только превалирует, но и подавляет процесс формирования идентичности европейской [4, р. 110].
Проблема европейской идентичности, словно мозаика, состоит из множества элементов; исследователи, занимающиеся данной проблемой, задают множество вопросов, ответы на которые найти не очень просто. Круг охватываемых ими вопросов включает в частности, такие как: что составляет европейскую идентичность; что является, или может являться компонентами этой идентичности; насколько граждане идентифицируют себя с Европейским Союзом, и что влияет на подобную идентификацию. Ответы на эти вопросы не всегда однозначны; здесь необходимо учитывать тот факт, что никогда ранее в истории мы не наблюдали процесса создания политического «нечто», похожего на Европейский Союз, и именно эта новизна и пионерность феномена ограничивает наше восприятие и осмысление как процесса европейкой интеграции в целом, так и формирования европейской идентичности в частности. Все исследователи, занимающиеся проблематикой европейской идентичности, неизбежно сталкиваются с необходимостью определения точки отсчета для развития анализа процесса; зачастую такой точкой отсчета становится процесс формирования национальной идентичности. В попытках определить содержание феномена европейской идентичности, и механизмы ее формирования исследователи обращаются к опыту формирования идентичности национальных государств, признавая, тем не менее, ограниченность такого подхода. М.Гибернау пишет: «предыдущий опыт
показывает, что идентификация с национальным государством возникла после довольно долгого периода лингвистической и культурной гомогенизации граждан через войны, установление налогообложения, гражданских прав и обязанностей, конструирование определенного образа нации со своими символами и ритуалами, формирование в общественном сознании общих врагов, а также консолидацию национальной системы обучения и общественной информации (СМИ)» [5, р. 283]. Однако, Европейский Союз не может себе позволить идти по пути гомогенизации своих граждан, игнорируя языковое и культурное многообразие, несхожесть традиций и обычаев. В вопросе схожести ЕС с национальным государством, пожалуй, прослеживается лишь один аспект, это «желание жить вместе», выраженное членами-государствами Союза [6, р. 9].
Признавая особенность Европейского Союза как политического образования, исследователи, тем не менее, поддерживают в большинстве своем идею конструирования европейской идентичности через создание определенного образа, который будет внедряться в сознание европейцев через механизмы, схожие с механизмами формирования национальной идентичности. В качестве основных компонентов подобного образа М.Гибернау предлагает капитализм, социальное благосостояние (social welfare), либеральную демократию, уважение прав человека, свободу и верховенство закона, процветание и прогресс [5, р. 286]. В свою очередь, Ю.Хабермас определяет семь признаков, образующих своеобразие европейской идентичности, это: секуляризация, приоритет государства по отношению к рынку, солидарность, доминирующая над производственными достижениями, скепсис в отношении техники, сознание парадоксов прогресса, отказ от права более сильного, ориентация на сохранение мира в свете исторического опыта утрат [2, с. 48]. Примечателен тот факт, что идеи Ю.Хабермаса об основах европейской идентичности высказывались им в контексте обретения собственного «лица» в составе «Запада» с целью создания противовеса гегемониальному унилатерализму США, имея прямое наложение проблемы европейской идентичности на внешнюю политику ЕС.
Таким образом, исследователи стремятся выделить те ценности, которые смогут быть идентифицирующими для всех граждан Европейского Союза вне зависимости от их национальной принадлежности. Однако, важным остается вопрос о том, что сами граждане Европейского Союза подразумевают под европейской идентичностью, какие ценности считают ее образующими, а также насколько идентифицируют себя с ЕС. В целях поиска ответов на эти вопросы был проведен анализ данных опросов общественного мнения службы Евробарометр за последние 10 лет.
Во-первых, следует отметить, что Евробарометр лишь дважды проводил опрос о ценностях Европейского Союза [7]. При этом лишь в 2008 году респондентам был задан вопрос о том, существуют ли вообще европейские ценности или они являются частью западных ценностей. 61% опрошенных заявили, что европейские ценности, которые выделяют Европу от других
континентов, существуют, при этом лишь 44% считают, что европейские ценности являются частью общих западных ценностей [Рисунок 1].
Рисунок 1 - Мнение европейцев о наличии европейских ценностей
В вопросе о том, какие именно ценности являются наиболее важными для них лично, европейцы показали свою приверженность ценностям гражданского общества; наиболее важными ценностями оказались мир, права человека и уважение человеческой жизни; 52% в 2006 и 45% в 2006 году назвали мир наиболее важной ценностью для них лично. Права человека и уважение человеческой жизни вошли в тройку лидеров, набрав соответственно 41% и 43% в 2006 и 42% и 41% в 2008 годах. Данные о других ценностях, представляющих важность для европейцев, показаны в диаграмме ниже [Рисунок 2].
Рисунок 2 - Наиболее важные для европейцев ценности
61%
44%
22%
37%
17%
19%
В сравнении с другими континентами, у европейцев есть общность
ценностей
Общеевропейских ценностей нет, есть только глобальные западные ценности
Согласен Не согласен Не знаю
52%
41%
43%
24%
17%
22%
18%
19%
14%
11%
11%
7%
0 1%
45%
42%
41%
27%
21%
21%
19%
16%
13%
11%
9%
7%
1%
1%
Мир Уважение … Верховентсво закона
Равенство Солидарность, … Уважение других культур
Ничего из …
2006 2008
Таким образом, население Европейского Союза высказалось положительно в вопросе о том, есть ли общеевропейские ценности, и в принципе подтвердило предположения исследователей о том, что можно считать европейскими ценностями. Примечателен тот факт, что выше всего европейцы оценили мир, права человека и демократию, признав их высшими ценностями. Следует отметить также и тот факт, что за последние 10-15 лет служба Евробарометра лишь однажды спросила у населения о том, что они рассматривают как элементы европейской идентичности, несмотря на то, что мониторинг того, кем считают себя граждане Европейского Союза (в первую очередь гражданами своей страны или Европы), проводился регулярно. По всей видимости, такое положение связано с двумя тенденциями. Во-первых, по мере углубления интеграции вопрос о единой европейской идентичности становится все более актуальным; априори считается, что поддержка членства в Европейском Союзе и идентификация с ним тесно связаны, а дальнейшее углубление интеграции не представляется возможным без поддержки населения Союза. Во-вторых, наднациональные институты Европейского Союза в последние годы в попытках преодолеть критику, связанную с дефицитом демократии и отдаленности Брюсселя от народа, уделяет пристальное внимание обратной связи с населением. Чиновников ЕС интересует не только то, как идентифицируют себя граждане Союза, но и то, что они вкладывают в само понятие «европейская идентичность». Памятуя о последовательности и скрупулезности европейцев, мы можем ожидать, что в ближайшем будущем именно те элементы европейской идентичности, которые определило население, будут включены в политику по формированию европейской идентичности, и именно на этих элементах будет акцентироваться внимание общественности.
В 2009 году при проведении опросов общественного мнения, европейцам был задан следующий вопрос: «Что, по Вашему мнению, составляет элементы европейской идентичности?» Отвечая на данный вопрос, 41% респондентов отметили демократические ценности, 25%
географию, 24% высокий уровень социальной защиты и 24% общую историю. Таким образом, европейцы на первое место поставили гражданскую составляющую понятия «идентичность», показав при этом определенную последовательность и логическую связь с европейскими ценностями [8]. Полные данные об элементах, составляющих, по мнению граждан ЕС, европейскую идентичность приведены в диаграмме [Рисунок 3].
Рисунок 3 - Элементы, составляющие европейскую идентичность
В целях определения уровня идентификации граждан с Европейским Союзом, можно использовать несколько вопросов службы Евробарометра;
во-первых, это вопрос о том, как европейцы сами идентифицируют себя (возможные варианты идентификации: только европейская, европейская и национальная, национальная и европейская, только национальная). Во- вторых, это вопрос о том, насколько европейцы чувствуют себя привязанными к своей стране, к своему городу/деревне, к своему региону, к Европе и к Европейскому Союза. Здесь необходимо отметить, что привязанность граждан к Европейскому Союзу начала исследоваться лишь с 2006 года, а с 2007 года данные о привязанности граждан к Европе и к своему региону не уточнялись. В-третьих, одним из косвенных показателей идентификации граждан с Европейским Союзом можно назвать степень их гордости своей национальностью и ЕС. Подобный вопрос включался в анкеты опросов общественного мнения до 2006 года, причем в 2006 году в вопрос о том, насколько граждане гордятся тем, что они европейцы был введен дополнительный вариант ответа (я не считаю себя европейцем), что значительно сказалось на результатах ответов.
Анализ данных по первому вопросу («Какая идентичность преобладает у Вас лично?») показывает довольно стабильный и высокий уровень идентификации граждан Европейского Союза с собственной нацией; на вопрос о том, с чем они себя идентифицируют, большинство граждан отвечают, что со своей нацией и Европой (46% в 1994 году и 47% в 2004 году), либо только со своей нацией (33% в 1994 году и 41% в 2004 году).
Причем, процент тех, кто считает себя только европейцем очень низок;
показатель по этой категории постоянно снижается (7% в 1994 году и 3% в 2004 году) [9]. Наиболее наглядно тенденция идентификации с нацией и Европой показана в графике, построенном на основе данных результатов опросов с 1994 по 2004 год [Рисунок 4].
Рисунок 4 - Уровень идентификации граждан с ЕС и своей нацией
24%
15%
14% 14%
13%
6%
5%
1%
3% 5%
По Вашему мнению, что составляет элементы европейской идентичности? Демократические
ценности География Высокий уровень социальной защиты Общая история Общая культура Предпринимательств о
Данный график показывает стабильный рост уровня идентификации с нацией в 1990-х годах, а также резкие перепады в 2000-2002 годах после которого наблюдается слабый рост и стабилизация данного типа идентификации. В то же время двойной тип идентификации, при котором национальная идентификация превалирует над европейской (вариант ответа – национальная и европейская), после небольшого спада в середине 1990-х годов показывает постоянное увеличение и стабилизацию. Следует отметить слабые колебания в показаниях двойного типа идентификации, при котором европейская составляющая доминирует над национальной (вариант ответа – европейская и национальная); уровень этого типа идентификации остается в пределах 6-7%, хотя и наблюдается снижение по сравнению с уровнем 1994 года (10%). В то же время идентификация только с Европой снизилась значительно: в 1994 году этот показатель составлял 7%, а в 2004 только 3%.
По всей видимости, увеличение числа людей, идентифицирующих себя в первую очередь со своей нацией, шло за счет снижения числа тех, кто считал себя исключительно европейцем без привязки к какой-либо нации.
Данные ответов на второй вопрос («Насколько Вы привязаны к…?») свидетельствуют о том, что идентификация со своей страной была очень высокой в течение последних 6 лет. 90% опрошенных чувствуют свою привязанность к своей стране, при этом уровень привязанности к своему региону, а также к городу/деревне также остается высоким, показатели колеблются от 83% до 89% в разные годы проведения опросов. Однако нельзя не отметить и тенденцию к увеличению чувства привязанности к Европе: от 58% в 2000 году до 63% в 2006, с максимумом 67% в 2004 году [10-15]. Постепенное увеличение чувства привязанности к Европе определенно играет положительную роль в формировании европейской идентичности, однако данные опросов не дают основания полагать, что идентичность постиндустриальная будет состоять из идентификации локальной (привязанность к городу/региону) и идентификации общеевропейской, исключив из личной идентичности национальную составляющую [Рисунок 5].
46% 45% 46%
40% 40% 41% 43% 42% 45% 49%
44% 48% 49%
44% 47% 46% 47%
33% 37% 40% 46% 45% 44% 43% 45% 41% 38% 44%
38% 38% 40% 40% 41% 41%
10% 8% 6% 6% 6% 6% 7% 6% 7% 6% 6% 7% 7% 8% 7% 6% 7%
7% 6% 5% 5% 5% 5% 4% 4% 4% 3% 3% 4% 3% 4% 3% 4% 3%
Национальная и европейская Только национальная Европейская и национальная Только европейская
Рисунок 5 - Уровень привязанности европейцев к своему городу, региону, стране и Европе
Анализ данных по третьему пункту (вопросы: «Гордитесь ли Вы своей страной?», «Гордитесь ли Вы тем, что Вы европеец?») показывает, что граждане Европейского Союза продолжают в большей степени гордиться своей собственной страной, а не принадлежностью к европейской цивилизации. 84% опрошенных в 2001 году и 86% в 2004 году заявили, что гордятся своей страной, в то время как 60% в 2001 году и 68% в 2004 году подтвердили, что гордятся тем, что они являются европейцами [10, 12, 13, 16, 17].
Рисунок 6 - Показатели гордости европейцев своей страной и Европой
Несмотря на то, что процент людей, гордящихся своей принадлежностью к Европе, постепенно увеличивается, процент тех, кто гордится своей нацией, не снижается, а также имеет тенденцию к увеличению. Анализ этих данных свидетельствует о том, что степень идентификации граждан с национальным государством как с предметом гордости будет и далее оставаться довольно высоким, однако меры по продвижению мероприятий, которые будут формировать чувство гордости
89%
90%
91%
92%
91%
90%
85%
87%
89%
87%
87%
86%
83%
86%
87%
88%
87%
87%
58%
45%
58%
67%
66%
63%
2000 2002 2003 2004 2005 2006
Европе Своему региону Своему городу/деревне Своей стране
2000 2001 2002 2003 2004
84% 85% 85% 86%
62% 60% 62% 61% 68%
Я горжусь своей страной Я горжусь тем, что я европеец
Европой, могут значительно повлиять на стабильную идентификацию граждан с ЕС.
Суммируя все вышеизложенное, можно с уверенностью сказать, что граждане Европейского Союза уверены в том, что общеевропейские ценности существуют, причем именно эти ценности, по их мнению, составляют один из элементов европейской идентичности. Тем не менее, данные опросов общественного мнения свидетельствуют о том, что сами европейцы остаются более приверженными своей нации и национальной идентичности, нежели общей Европе. При этом следует отметить, постепенное увеличение уровня европейской идентификации на фоне стабильно высокого уровня национальной идентичности, причем уровень идентификации только с Европой снижается. Такие показатели подтверждают идеи тех теоретиков, которые считают, что сконструировать европейскую идентичность и заменить ею национальную невозможно, но при этом вполне возможно сочетать эти идентичности, не противопоставляя их друг другу. Именно такой вариант, видимо, будет благоприятно воспринят самими европейцами, которые демонстрируют постепенное увеличение привязанности к Европе и чувства гордости от принадлежности к европейской цивилизации.
Проблема европейской идентичности имеет импликации не только на процесс интеграции в целом, но и развитие общей внешней политики Европейского Союза. Во-первых, идентификация граждан Союза с наднациональным уровнем не только повлияет на демократизацию интеграционного блока, но и придаст всем направлениям политики, в том числе и внешней политике, легитимность. Во-вторых, формирование европейской идентичности у политических элит Европейского Союза изменяет их поведение, элиты действуют не только в национальных, но и в общеевропейских интересах. Этот процесс описывается C. Хиллом и У.Уоллесом (C.Hill and W.Wallace) следующим образом: «С точки зрения дипломата министерства иностранных дел государства-члена Европейского Союза стили работы и коммуникации трансформировались. Сеть телекса COREU, рабочие группы Европейского политического сотрудничества, совместные декларации, совместные отчеты, обмен сотрудниками между министерствами иностранных дел, общие посольства – все это изменило модель проведения внешней политики от старой, основанной на суверенитете национального государства, на новую модель коллективных усилий» [18, р. 138]. Причем сами дипломаты вполне положительно относятся к такому положению, признавая, что новые реалии создают не только расширенные возможности, но и накладывают на них определенные ограничения, так как их действия продиктованы не только интересами своего государства, но и влияют на внешнеполитический имидж Европейского Союза.
Вопрос об общеевропейской идентичности является одной из узловых проблем в политической интеграции Европейского Союза и тесно связан с возможностью переориентации ожидания и лояльности граждан в пользу
нового политического центра. Этой проблематикой занимаются множество исследователей, причем их подходы существенно разнятся: некоторые говорят о конфликте между национальной и европейской идентичностью, другие считают, что их вполне можно совмещать. В обширном объеме академической литературы превалирует последний подход, согласно которому национальная и европейская идентичность могут мирно сосуществовать; это положение подтверждается результатами анализа, проведенного в этом разделе. Идентификация рядовых граждан со своей собственной страной, а также их привязанность к родным местам выше, чем идентификация с «аморфной» Европой, тем не менее они продолжают считать себя и представителями своей нации, и европейцами одновременно, и при этом значительная часть европейцев полагает, что у них есть общие ценности.
