УДК: 347.9(075.8)
РОЛЬ НЕЗАВИСИМОСТИ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ В ПОСТРОЕНИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА
Мухамеджанова Айнур Рысбековна, [email protected]
Магистрант 1-курса Юридичекого факультета ЕНУ им. Л.Н. Гумилева, Астана, Казахстан
Научный руководитель – С.Б. Жаркенова
Исследование данного вопроса можно начать с выдержки из 77 статьи Конституции РК: «Судья при отправлении правосудия независим и подчиняется только Конституции и закону. Какое-либо вмешательство в деятельность суда по отправлению правосудия недопустимо и влечет ответственность по закону. По конкретным делам судьи не подотчетны» [1].
Построение подлинно независимой судебной власти продолжает оставаться одной из актуальных и неотложных задач, стоящих фактически перед всеми постсоветскими государствами. Надо признать, что пока эта задача не решена, хотя все институциональные, культурные и исторические условия для этого есть. В этом смысле нередко звучащие на постсоветском пространстве ссылки на якобы особый национальный менталитет, отражающий местную специфику и делающий невозможным обеспечение того уровня независимости судей, который имеет место, допустим, на Западе, представляется не только не соответствующими реальному положению дел, но и не засуживающим серьезного внимания [2].
Подход к исследованию проблем самостоятельности судебной власти в аспекте создания надежных гарантий обеспечения прав граждан не является новым. Во многих международных актах, в частности, в Основных принципах независимости судебных органов, одобренных резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября и 13 декабря 1985 года, отмечалось, что государства обязаны создать условия независимого правосудия для реализации прав граждан на судебную защиту [3].
В Европейской хартии о статусе судей устанавливается, что статус судей призван обеспечивать компетентность, независимость и беспристрастность судей и предусматривает основные положения, касающиеся статуса судей: требования к кандидатам на должность судьи могут быть связаны с наличием юридического образования и стажа работы, и не могут быть обусловлены половой, этнической или социальной принадлежностью, философскими, политическими или религиозными убеждениями кандидата; решение о назначении судьи должно приниматься независимой инстанцией исполнительной или законодательной власти; применение мер ответственности к судье возможно лишь с согласия судебного органа или независимой инстанции, включающей не менее половины судей; создание профессиональных организаций судей, способствующих защите судей; судья должен воздерживаться от любого поведения, способного нарушить веру в его беспристрастность и независимость;
уровень оплаты труда судьи должен обеспечивать независимость судьи; государство должно гарантировать судье поддержание определенного уровня и углубления знаний путем регулярного доступа к профессиональному образованию, расходы по которому несет государство [4].
В соответствии со статьей 75 Конституции Республики Казахстан правосудие в республике осуществляется только судом [1]. Независимая, сильная, и справедливая судебная власть – показатель демократизации и образованности правового государства.
Поэтому право судить должно принадлежать только профессионалам, нравственным людям, обладающим высоким интеллектом. У служителей Фемиды должен быт только один господин- закон и одна госпожа- совесть [5].
188
Однако, нельзя игнорировать одно важное отличие между независимостью и самостоятельностью судебной власти и независимостью и самостоятельностью судей.
Когда мы говорим о независимости и самостоятельности судебной власти, то подразумеваем всю систему судебных органов, судей в их функциональной совокупности противопоставленной, по своей политико-правовой и социальной значимости другим властям: законодательной, исполнительной, президентской. Другими словами, мы говорим о независимости во вне. Если же речь идет о независимости и самостоятельности судей, то в определенных случаях приходится задумываться о такой независимости и самостоятельности, которая может реализовываться лишь внутри самой судебной сферы деятельности.
Главная проблема, связанная с независимостью судей, по мнению И.Б.
Михайловской, «заключается в объеме и характере полномочий, в частности, в степени дискреции, которыми располагают субъекты, осуществляющие управление внутри судебной системы. В силу этого границы независимости судьи определяются не только степенью самостоятельности судебной власти, но и управленческими воздействиями, исходящими от самой судебной системы».
По мнению М.А. Краснова, Е.А Мишина, «проблема заключается в том, что в любой системе - организации существуют процессы внутреннего управления». Так, особую проблему в Республике Казахстан представляют собой права вышестоящих судов по осуществлению судебного надзора, которые в сочетании с широкими полномочиями председателей этих судов в решении кадровых и организационных вопросов, являются довольно мощными средствами воздействия на судей, и прежде всего на их независимость. Полномочия председателей судов в отношении судей распространены на такие важнейшие вопросы правового статуса судей, как карьерный рост и получение квалификационных классов, привлечение судьи к ответственности, лишение судьи полномочий и др. Отношения, возникающие между судьями и председателями судов, в конечном счете, ведут к бюрократизации судебной системы, установлению отношений власти и подчинения [6].
Г.Ж. Сулейменова по данному вопросу отмечает, что «судья, именуемый в законе носителем судебной власти, которому Конституцией РК гарантированы независимость и постоянство его статуса, в подобной и других ситуациях, когда вопросы, связанные с этим статусом, зависят от волеизъявления председателя суда, оказывается в положении обычного чиновника, вынужденного сообразовывать свою деятельность с указаниями и распоряжениями своего начальника [7].
Существующее судоустройственное законодательство и особенно практика его применения рассматривают председателей судов не столько в дyхе классического принципа primus inter pares (первый среди равных), когда председатель наделяется некоторыми специальными полномочиям, в большинстве своем сугубо технического или даже церемониального характера, никоем образом не ущемляющими полномочия и статус остальных судей, сколько в качестве «начальника» (по отношению к судьям «своего»
суда) и одновременно «подчиненного» (по отношению к вышестоящим судьям), встроенного в бюрократическую иерархическую систему. Иными словами, именно функции председателя суда в значительной мере превращают постсоветские судебные системы из систем процессуальных в системы бюрократические. Судейский корпус должен быть построен на совершенно иных началах, не допускающих взаимоотношений по линии «начальник - подчиненный». В этом плане он близок к профессиональным корпусам, где также не может быть никаких «начальников» и «вертикали власти», скажем, к профессорскому корпусу или адвокатскому корпусу. Во всех этих случаях речь идет тех профессиях, где требуется высокий уровень индивидуальной интеллектуальной независимости, без которой соответствующая деятельность просто - напросто теряет смысл [2].
189
Следовательно, регламентация такого вопроса должна опираться не только на презумпцию порядочности судей, их объективность, высокий уровень профессионализма, правосознания и правовой культуры. Формирование системы иерархии в судейских рядах должно учитывать практику, обнажающую факты привлечения не только судей, но и председателей к дисциплинарной ответственности, лишение их полномочий по негативным основаниям, и даже привлечение к уголовной ответственности [6].
Еще одним «камнем преткновения», который продолжает оставаться «зоной непонимания» между постсоветскими властями и представителями международных организаций, дающими этим властям рекомендации по вопросам обеспечения независимости судебной власти, является вопрос о роли высшей политической власти в процессе назначения судей на должность.
В Казахстане, как и в других странах, судьи назначаются Президентом страны или по представлению последнего верхней палатой Парламента. Сам по себе факт назначения высшей политической властью вполне вписывается в международные стандарты. Более того, именно такой механизм назначения судей является в наши дни наиболее универсальным и отказываться от него нет ни малейшего резона. Вопрос в другом: что он означает в юридическом смысле? По сути, под «назначением» здесь понимается легитимация статуса судьи высшим органом государственной власти (своего рода церемониальная функция) и не более того. В противном случае под угрозу ставится принцип независимости судей.
Вмешательство же главы государства в вопрос о подборе персоналии в судьи, когда он отказывается назначить рекомендованного судью, может иметь место только в исключительных случаях, причем по понятным и доведенным до сведения общества мотивам, связанным с соображениями общегосударственного порядка. Но это вовсе не означает ослабление контроля за кандидатами на должность судьи, которое может привести к непредвиденным последствиям. Контроль должен осуществляться, но только на входе в систему отбора кандидатов, когда происходит их профессиональная и репутационная оценка в рамках прозрачных процедур прохождения конкурса, сдачи экзамена, зачисление на конкурсной основе в специальные учреждения подготовки судей и т.д. На выходе же из системы глава государства в лице своей администрации уже не должен заниматься «отбором» кандидатов и оценки их «благонадежности» - ему остаются сугубо церемониальные функции легитимации предложенного кандидата путем его назначения на должность или представления соответствующей палате Парламента. Но пока на постсоветском пространстве дело обстоит иначе. После прохождения всех конкурсных процедур и сдачи экзаменов рекомендованная к назначению на должность судьи кандидатура попадает «за кулисы» администрации Президента, где нередко и начинается работа по реальному «отбору», никакими законами не предусмотренная и не имеющая никакого отношения к «прозрачности».
Для постсоветских стран так же характерны разные формы давления на судей, которые осуществляются иногда под самыми благовидными предлогами, но в конечном итоге негативно сказываются на индивидуальной зависимости каждого отдельно взятого судьи и судейского корпуса в целом. Так, например, борьба с коррупцией является, вне всяких сомнений, важнейшей и крайне актуальной задачей для большинства постсоветских стран, в том числе и для Казахстана [2].
Ясно также, что если властям становятся известны подкрепленные надлежащими доказательствами, собранные в установленном законом порядке, факты коррупции в рядах судейского корпуса, то такие факты должны стать основанием для уголовного преследования, постановки вопроса перед соответствующим органом о дачи разрешения на привлечение судьи к уголовной ответственности и проведение в отношении судьи справедливого судебного разбирательства. Но в реальной ситуации «борьба с коррупцией» в судейском корпусе нередко приводит на постсоветском пространстве у достаточно странным результатам: судьи «изгоняются» из судейского корпуса именно по
190
коррупционным мотивам, однако полноценного уголовного преследования в их отношении не проводится. Об этом можно судить по имеющему место несовпадению между числом судей, отстраненных от деятельности из-за их едва ли не официально объявленной коррупциогенности, и количеством судей, в отношении которых на этом основании возбуждено уголовных дел. Конечно, внешнему наблюдателю об этом судить сложно, но в теоретической плоскости есть только два варианта объяснения этого несовпадения: либо виновные в совершении преступлений судьи незаконно (по крайней мере, по непонятным причинам) и негласно освобождаются от уголовной ответственности, либо совершение ими коррупционных преступлений является лишь предположением, не подкрепленным надлежащими доказательствами, достаточными для уголовного преследования. В последнем случае не совсем ясно, на каком основании судья тогда освобождается от должности [2].
Между тем в казахстанской судебной практике имеют место факты, когда принцип независимости судей оборачивается своей противоположностью. Наиболее ярко это проявляется в случаях, когда в законе имеются противоречия, пробелы и т.п. изъяны, позволяющие толковать их неоднозначно. Такие случаи в сочетании с невысоким профессионализмом определенной части судей, низким уровнем их правосознания и правовой культуры являются благодатной почвой для совершения ими не только судебных ошибок, но и коррупционных правонарушений [6].
К. Мами подчеркивал: «Наличие независимой судебной системы и ее эффективное функционирование являются обязательным элементом правового государства» [6].
Таким образом, сильная и независимая судебная власть является важным условием демократии, обеспечения приоритетности прав и свобод человека. Поэтому особую проблему представляли, как и представляют в настоящее время, вопросы, связанные не только с повышением профессионализма, но и с нравственным обликом судьи, его правосознанием, независимостью и объективностью.
Список использованной литературы:
1. Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 года (с изменениями и дополнениями по состоянию на 02.02.2011 г.). – www.http: // online.prg.kz
2. Головко Л. Актуальные проблемы обеспечения независимости судей в постсоветских государствах // Заңгер, 2011, № 12, с. 33-37
3. «Основные принципы, независимости судебных органов» приняты Седьмым Конгрессом ООН 6 сентября 1985 года, одобрены резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН 40/32 от 29 ноября 1985 года и 40/146 от 13 декабря 1985 года.
4. Европейская хартия «О Статусе Судей» принята Советом Европы от 10 июля 1998г.
5. Шуженов Ж. Не ограничиваясь достигнутым // Ҽділ Сот, 2011, № 4, с.58-60 6. Белиспаев А. Проблемы нормативной независимости судей в Республике Казахстан. – www.zakon.kz
7. Сулейменова Г.Ж. Проблемы совершенствования судебной власти в Казахстане. //Перспективы развития судебно-правовой реформы в Республике Казахстан.
г. Астана, 6 ноября 2009 года. – www.http://online.prg.kz
