Н.Ф. Беляева г. Саранск, Россия МЕСТО ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ
В СИСТЕМЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ У МОРДВЫ
Сегодня проблема формирования этнической идентичности приобретает особую актуальность. Она связана с активными ассимиляционными процессами, унификацией образа жизни, утерей многих элементов национальной культуры. Эти тенденции характерны и для современной социокультурной жизни мордвы, демонстрирующая одновременно процессы этнокультурной самоидентификации, выражающиеся в возрастании этнического самосознания, и процессы транскультурной глобализации, которая нивелирует самобытную культуру.
На рубеже ХХ-ХХI веков среди мордовского населения, как в самой республике, так и в других регионов его проживания наметилась негативная направленность важнейших демографических факторов: снижение ее численности, увеличение миграционных процессов, ослабление качественных и количественных показателей семьи и т.п. Например, в 1979 г.
численность мордвы в республике составляло 3388 9 человек, 1989 – 313420, 2002-283861, в РФ соответственно 1111075, 1072939 и 843350 [15, с. 16]. По переписи населения 2010 года численность мордвы в России составило 744237 тыс. человек [7]. Несмотря на это, мордва сохраняет статус самого многочисленного из финно-угорских народов, свой этнический облик. Ее устойчивость поддерживается различными этническими маркерами, по которым каждый человек осознает себя частью своего народа. Такими маркерами выступают уровень национального самосознания, отношение к родному языку, обычаям и традициям, степень понимания общности исторической судьбы, территория проживания. По материалам этносоциологического опроса, проводившегося в рамках Российско–Финляндского проекта 2005-2088 гг. «О положение финно- угорских народов России», одним из ведущих этнообразующих критериев для мордвы стала родная земля, которая ассоциируется с окружающей средой, природным ландшафтом, территорией проживания. Родному языку отведена вторая позиция, далее – общность исторической судьбы. Четвертое место отдано национальным традициям [16, с. 111-112].
Таким образом, общая территория воспринимается как главный фактор, определяющий национальную идентичность. Подобный выбор не случаен. Образ родной земли, ее природы всегда занимал особое место в традиционном мышлении мордвы, основанном на мифическом восприятии мира. Мордовский народ исторически сложился и жил на обширной территории Окско-Волжского междуречья, в зоне преимущественного распространения хвойных лесов, многочисленных рек, родников и т.п. Лесной ландшафт был господствующим на первоначальном этапе становления мордовского этноса. В это время складывались благоприятные условия для охоты, собирательства, бортничества. Получает развитие скотоводство, как более приемлемое в условиях лесной зоны. Лес служил важным объектом защиты от постоянных набегов кочевников с юга. О мордве, как о лесном народе, писали как зарубежные, так и отечественные исследователи.
В частности, австрийский дипломат Сегизмунд Герберштейн указал: «На восток и юг от реки Мокши встречаются огромные леса, в которых обитает народ мордва. Они живут в селах, возделывают поля, питаются мясом диких животных и медом» [5, с. 99–100]. Стремление мокши и эрзи жить среди лесов отмечал, С.Архангельский: «Исстари мордовский народ любил селиться и жить среди дремучих лесов» [1, с. 84]. Роль леса для мордвы весьма образно отразил К.
Снежницкий: «Любимые и дорогие места жительства мордвов – леса, которые им также необходимы, как нам весна, рыбе – вода [8, с. 627].
Формирование мордвы в условиях лесной зоны наложило отпечаток на его концепт
«натурфилософии», определившим основные культурные характеристики этнического ландшафта и экологического поведения в нем. Оно во многом характеризовалось личностным отношением к пространству, которое проявлялось в эмоционально-моторном освоении территории, генетически восходящим к традициям культуры охотников и собирателей.
Природно-географические особенности территории проживания мордвы характеризуется также наличием большого количества разнообразных водоемов, что во многом предопределило материально-пространственную структуру поселений. Практически все они были расположены в непосредственной близости от главных водных артерий региона: Мокши, Суры, Инсара, Вада, а также по берегам многочисленных рек и речушек, которые были богаты рыбой. Еще в начале XX
в. в реках насчитывалось более 30 различных видов рыбы. Сурская стерлядь подавалась к царскому столу. Рыба и рыбные блюда считались пищей богов, мифологических персонажей.
Обычай заселяться вблизи водоемов отразился в названиях самих поселений. Традиции жить около леса и водоемов мордва сохраняла и при переселении в другие регионы. Эта особенность красноречиво отражает народный афоризм: «Где лес и вода, там и мордвин» [3, с. 53].
Одна их характерных черт мордовского народа - гармония природного и социального. В ее основе лежит принцип разумного природопользования, гармоничного существования с окружающим миром, следование и подчинение всеобщим законам природы. Явление живой и неживой природы облекались в сакральные формы, наделялись нравственными качествами. В природе видели не только союзника, но и покровителя. Данное положение послужило фоном для формирования ряда черт характера: неторопливость, адаптированность, обстоятельность, привязанность к определенному месту, не притязательность. Так, В. Ауновский в числе основных качеств мордвы, выделил его привязанность к родному селению, уважению к лесу, довольство, и давно развившееся пассильное умение пользоваться дарами окружающей природы [2, с. 92].
Особенности природной среды гармонично сочетаются мифологическими представлениями о космосе, основанные на равноправных отношениях со средой обитания. В них окружающий мир полностью слит с миром человека, наиболее важные природные явления наделяются человеческими качествами, им придается человеческий облик. Широкое распространение имеет культ леса, отдельные его элементы сохраняется в быту в виде примет и предписаний.
Олицетворением лесной стихии выступает богиня леса – Вирява, которой поклонялись, устраивали жертвоприношения, совершали «извинительные» действия и заклинания. В религозный пантеон были включены отдельные деревья, что накладывало на них табу.
Исследователь юридического быта мордвы В. Майнов писал «…несчастье мордвину, который оставил гнить дерево в лесу он станет таким же сухим». В этой связи заслуживает внимание сообщение И. И. Лепехина, который отмечал, что керемети (мордовские мольбища) строили в лесах не из-за страха, и не из-за того, чтобы скрыться от властей, а потому, что она «созерцает лес как нечто священное» [6, с. 159]. Культ леса находит свое выражение в национальном костюме в виде различных узоров – знаков Вармавы. С растительным миром связан самый распространенный мотив традиционной вышивки. Это стилизованное изображение деревьев, цветов, листьев. Со временем в вышивке реалистические изображения деревьев заменяется геометрическими мотивами: исчезают корни, появляется ромб, ветви превращаются в зигзагообразные и рогообразные элементы, которые при дальнейшем развитии создают сложные геометрические мотивы [10, с. 54]. Традиционное мышление мордвы отличалось также наличием целого комплекса установок в отношении воды и водных источников, земли, сопровождающиеся жертвоприношениями, молениями, соблюдением различных правил и молений.
Рассматривая всю палитру устно поэтического творчества не трудно заметить, что родному краю посвящено больше всего фольклорных произведений. В них окружающий мир слит с миром человека. Их содержание весьма разнопланово и тематически разнообразно. Например, в эпических песнях повествуется об образовании вселенной, о связи человека с явлениями природы, его близости с животным и растительным миром, традициях рационального природопользования.
Традиционные принципы взаимоотношения людей с природой отражены в исторических песнях. В ряде сюжетов обозначено не покорение и истребление природы, как возможные отношения к ней, а паритет, понимания ее равноценности человеческому миру. Красота родного края, ее богатства наиболее ярко показаны в лирических песнях. В них выражены идеи, являющиеся основополагающими во взаимоотношениях человека с родным краем, любовь к малой родине, эстетизация ландшафта. Идеей неразрывной связи со своей землей, краем проникнуты народные сказки, легенды, предания, пословицы и поговорки: «Родное место за семью землями к себе тянет», «В родном краю – как в раю», «Родная земля родная мать» [14, с. 65- 66].
Природные условия определи не только основные виды хозяйственной деятельности мордвы:
охоту, рыболовство, земледелие, скотоводство, но и существенно отразились на физическом типе народа. Здоровый климат и образ жизни, плодородные земли в совокупности с
благами, доставляемыми лесом, целебным воздухом, обилием дичи, разнообразными продуктами способствовали формированию здорового, физически крепкого населения. Оценивая физические и внешние данные мордвы, И. Н. Смирнов писал:
«Века, в течение которых мордва жила в своей благодатной стране, отразились на
ее физическом типе. Она резко отличается от других финнов Волжско-Камского бассейна - черемисов, вотяков, пермяков - своим ростом, массивным сложением, здоровым цветом кожи и размером физических сил. Русское население края также не везде в состоянии померяться с мордвой физическими ресурсами» [13, с. 119]. О мордве, как о самом здоровом народе из всех финских племен, свидетельствует и К. Фукс. Подобную же характеристику мордве еще в середине XVI в. дал С.
Герберштейн. Известный казанский антрополог Н. М. Малиев на основе свидетельств армейских врачей сделал следующее заключение: «Мордовские волости представляют рекрут, принимаемых без браковки, и при смешанном населении мордва идут взамен русских и в особенности чуваш. Многие из мордовских новобранцев по своему росту и крепости телосложения зачисляются в гвардию. Между мордвою встречаются 100-летние старики, еще полностью бодрые, в состоянии выполнить легкую работу» [9, с. 8].
О хорошем физическом здоровье мордвы писал также П. И. Мельников: «... по большей части народ крупный, здоровый, с открытым и чистым лицом, смелым взглядом, со свободными и непринужденными движениями; статностью фигуры особенно отличаются женщины, миловидные, они редкие и положительные красавицы» [11, с. 10]. В этой связи небезинтересно привести чувашское благопожелание: поглаживая ребенка, приговаривают, чтобы он вырос здоровым и высоким, как мордвин [4, с. 240-241].
Весьма лестный отзыв дал мордве Н. Н. Оглоблин – археограф, писатель, публицист, автор путевых очерков и заметок, побывавший в Пензенском крае в конце XIX века: «В характере местной мордвы невольно наблюдается какое-то горделивое спокойствие, порядочность и сдержанность, полное сознание своего достоинства и чуждая всякого рода выходок резкостей, крайностей. Посмотрите, с каким достоинством и как свободно он с вами разговаривает. В пользу мордвы говорит даже внешность: все это побольшей части народ крупный, высокого роста, видимо хорошо питающейся, здоровый, с открытым и чистым лицом, смелым взглядом, со свободными непринужденными движениями» [12, с. 883].
Несомненно, что формирование физического здоровья немаловажную роль играло жизнеобеспечение, направленное на выживание, охранение своей популяции. Материальная основа образа жизни мордвы была подчинена этой цели. Традиционная одежда, пища, жилище, обеспечивали необходимый для существования энергообмен между человеком и природой. С точки зрения поведенческой реакции мордовские народные традиции сохранения здоровья относятся, преимущественно, к адаптивному типу. Данный тип приспособления к окружающей среде характеризуется ответственным отношением людей к своему здоровью, наличием определенной системы физического воспитания. Появление здорового и полноценного ребенка были призваны довольно жесткие критерии выбора брачного партнера, детальная регламентация жизни беременной и новорожденного.
Сложность этногенеза и этнической истории, географический фактор оказали большое влияние на антропологический облик мордовского народа. Будучи самым западным из ныне существующих финно-угорских народов Среднего Поволжья, мордва, в сравнении с ними, наиболее европеоидна. Мордва-эрзя большей частью принадлежит к северным европеоидам, западонобалтийскому типу с примесью северопонтийского, у мокши -преобладает северопонтийский тип. Кроме того, на коренных землях мордвы в северо-западной части мокшанского ареала в сравнительно небольшом количестве встречается тип, который ряд специалистов называют субуральским, а другие - одним из вариантов взаимодействия северных и южных европеоидов. По некоторым исследованиям, мокшане приближаются к беломоро- балтийской группе. Все это вполне соотносится с основным историческим ландшафтом эрзи (лес, серые лесные почвы Мордовской и всей Приволжской возвышенности) и мокши (лесостепь, чернозем Окско-Донской низменности), а также вытекающими из их географического положения контактами с народами разных антропологических типов.
Роль родной земли в системе этнической идентификации способствует ее ассоциация с землей предков, что находит свое выражение в мордовских (мокша и эрзя) языках – «шачем крайсь – атянь-бабань масторсь» - «родной край – земля дедов и бабушек», «тетянь-авань мастор» - «земля отцов и матерей». В прошлом мордовские поселения основывались родственными группами или
отдельными семьями, о чем можно судить исходя из анализа топонимического материала.
Большинство названий сел и деревень – антропонимического происхождения и образованы от мордовских дохристианских личных имен первых переселенцев. О существовании патронимии свидетельствует также наличие патрономических участков на кладбище. Обычай хоронить в строго отведенном месте в определенной степени сохраняется до сегодняшнего дня. Родовое происхождение служило важным средством формирования этнического самосознания. В обычном разговоре многие из тех, кто по разным причинам покинул малую Родину, выражал тоску, прежде всего, по родным местам, желали поклониться предкам, увидеть родную речку, поля, испить родниковую воду.
Природно-климатические условия оказали существенное влияние на формирование семьи.
Вплоть до начала XX столетия бытовали большие семейные коллективы, которые включали в себя несколько брачные пар, родственников не только по прямой, но и по боковой линии. Большие семьи господствовали в районах, где ведение хозяйства требовало коллективных усилий. В этих условиях большие семьи имели преимущества в том плане, что они быстрее управлялись с основными работами. Кооперирование труда и умелое распределение обязанностей давали возможность маневрировать имеющейся рабочей силой. Большая семья имела возможность сочетать земледелие с промысловыми занятиями, выделить отходников без ущерба для хозяйства.
Преимущества большие семей осознавалось самими крестьянами, что отразилось во многих жанрах устно-поэтического творчества.
Природно-климатические условия обусловили склонность мордвы к общинной жизни, что оказало влияние на формирование предрасположенности к корпоративному поведению и осознанию себя в единстве со своим социальным окружением. Коллективизм вырабатывался как культурная норма, требующая подчинения мыслей, воли и действий индивида требованиям социальной среды. Из поколения в поколения в мордовском этническом сознании складывался стереотип: единство, общность, корпорация – высшая ценность, одно из условий выживания.
Выделение личности из большой семьи, общины, мира воспринималось мордвой настороженно и враждебно.
Значимость тех или иных критериев этнической идентичности в значительной степени зависит от традиций воспитания. Одной из важнейших сторон этнопедагогики мордвы является принцип природособранности, который отождествляется с воспитанием любви к малой Родине, родному дому, окружающей природе. Проповедуя идею необходимости и эффективности раннего воспитания ребенка, формирование данных качеств начинали уже с колыбельных песен.
Отшлифованные временем, они знакомят с красотой родной земли, животным и растительным миром. Колыбельные песни богаты различными эпитетами, которые играют особую роль в создании ярких и красочных образов окружающего мира. В арсенале воспитательных средств важное место занимают приговорки, заклички, колядки, в своей основе восходящие к обрядам.
Воспитание любви к родному краю находит выражение в народных играх, национальных видах борьбы, общественных молениях и праздниках. Празднично-обрядовая культура издавна служила простой и доступной формой социализации личности. Она широко использовалась как средство укрепления единства этноса и его коллективного сознания. Признавая их целесообразность, в формировании этнического самосознания в настоящее время началось возрождение многих народных праздников. Национальный статус получил традиционный праздник «Акша келу» -
«Белая береза». В его основе лежат древние языческие обряды, связанные с обожествлением природы, поклонением деревьям и воде. «Акша келу» стал праздником землячества, на него съезжаются не только жители окрестных сел, но и те, кто давно сменил место жительство и считает своим долгом приехать сюда, чтобы поклониться земле своих предков, встретиться со своей малой Родиной, земляками. С каждым годом расширяется география участников. Все чаще стали приезжать из Ближнего и Дальнего зарубежья.
Повышению роли этнического фактора, в том числе родному краю, способствуют выдающиеся достижения мордовских спортсменов – чемпионов и призеров Олимпийских игр в Афинах и Пекине, чемпионатах Мира и Европе. В последние годы Мордовия становится одним из значимых Финно-угорских центров. Важным шагом в развитии национального самосознания в консолидации мордовского народа стал Первый Международный фестиваль культуры финно- угорских народов – «Шумбрат, Финно-Угрия!», подготовка к празднованию в 2012 году 1000- летия празднования единения мордовского народа с народами Российского государства.
Таким образом, окружающая среда и важнейшие компоненты традиционной культуры представляют собой единую, взаимосвязанную систему. Этот фактор определил своеобразный
склад характера мордовского этноса, ряд психологических предрасположенностей и эмоциональных проявлений, которые оказывают влияние на формирование этнической идентичности. Социокультурный комплекс, адаптируясь к природно-климатическим условиям, обеспечивает этносу существование за счет ресурсов окружающего среды. Процесс адаптации этноса позволяет ему выжить, развиваться, воспитывать своих детей. Традиционная культура является тем механизмом, посредством которого этносы адаптируются к природной среде.
Этнопсихологические аспекты культуры содержат такие модели поведения, следование которым способствует жизнеобеспечению. Эти поведенческие модели передаются из поколения в поколение в процессе инкультурации и социализации, при этом к окружающей природе этносы адаптируются не только в физическом, но и в психологическом отношении.
Список литературы
1. Архангельский, С. Строение и занятия мордвы / С. Архангельский. – СПб., 1845. – 84 с.
2. Ауновский, В. А. Этнографический очерк мордвы мокши / В. А. Ауновский // Памятная книжка Симбирской губернии 1869 г. – Симбирск, 1869. – С. 85–107.
3. Беляева, Н. Ф. Экологические функции религиозно-мифологических представлений мордвы / Н. Ф. Беляева // Цивилизации народов Поволжья и Приуралья: сб. науч. статей по материалам междунар. науч. конф. – Т. II. – Ч. I. – Проблемы истории и геополитики. – Чебоксары, 2006, С.
51–62.
4. Волков, Г. Н. Этнопедагогика чувашского народа (в связи с проблемой общности народных педагогических культур) / Г. Н. Волков. – Чебоксары, 1986. – 341 с.
5. Герберштейн С. Записки о Московии / С. Герберштейн. – М., 1988.
6. Дневные записки путешествия доктора Академии наук адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1768 и 1769 г. – Ч. 1. – Спб., 1771. – 537 с.
7. Информационные материалы об окончательных итогов Всероссийской переписи населения 2010 г.URL: http:udmstat.gks.ru/ perepis2010 Docs / itogi.aspx.
8. Снежницкий, К. Мордовский праздник «Вармавы и Вирявы» / К Снежницкий // Пенз. Епарх.
Вед. 1871, №20. – 627 с.
9. Малиев, Н. М. Общие сведения о мордве Самарской губернии; их антропологический характер, поздние браки и влияние их на крепость сложения народа. Национальные особенности черепа / Н. М. Малиев // Протоколы заседаний общества Естествоиспытателей при Казанском Ун-те. – Казань, 1878. – Отдельный оттиск 8.
10. Мартьянов, В. В. Мордовская народная вышивка / В. Н.Мартьянов. – Саранск: Морд. кн. из-во, 1991. – 114 с.
11. Мельников, П. И. Нижегородская мордва / П. И. Мельников // Симбирские губ. ведомости. – 1851. – № 26. – С. 10.
12. Оглобин, Н. Н. В мордовском крае (из заметок туриста) / Н. Н. Оглобин // Исторический вестник. – 1899. – № 9. – С. 880–901.
13. Смирнов, И. Н. Мордва / И. Н. Смирнов. – Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2002. – 296 с.
14. Устно-поэтическое творчество мордвы, 1967. – Т. 4. – 376 с.
15. Финно-угорские и самодийские народы России: ст. сб. – Сыктывкар, 2006.
16. Финно-угорские народы России: вчера, сегодня, завтра. – Сыктывкар, 2008. – с. 272.
