II. КАЗАХСКАЯ ФИЛОСОФИЯ 2.1. Особенности казахской философии
2.4. Казахское просвещение
3.1.4. Постмодернизм и разработка «новой»
стратегии бытия
Обращение к анализу текучего, изменяющегося, неопределённого, неустойчивого - характерный симптом философских поисков в середине 20 в. Востребование версии бытия как становления - первый шаг на пути становления “новой” стратегии бытия и этой формы мышления, в которых оно осуществлялось. Но для обоснования такой стратегии бытия, необходима была разработка новой терминологической, понятийной формы.
Если бытие понимать как становление, то ясно, что прежняя логика и её категориальный аппарат не пригодны, так как такая логика была разработана для такой программы понимания бытия, где оно трактуется как нечто устойчивое и неизменное. Разработка “нового” категориального языка и новых правил интеллектуальной деятельности являются задачами в разработке новой стратегии бытия. И эту задачу пытаются решить философия постмодернизма.
Начало решения “новой” стратегии бытия, по мнению философов постмодерна, восходит к критике основных положений классической философии: прежде всего, необходимо начинать с критики претензий законодательного разума быть абсолютным гарантом устойчивости, обеспечивающим абсолютность иерархии ценностей и идеалов о переустройствеобщества и воспитании человека. Критике подвергается, прежде всего, объясняющий концепт классической философии, согласно которому, за каждым явлением коренится некая устойчивая сущность, обуславливающая всё и вся.
Постмодернистский взгляд на мир не есть закрепление и установление каких-то «центризмов» (антропо, европо, лого центризмов) ибо европейский мир убеждён (убедился, убеждается) в несостоятельности попыток конструирования подобных стратегий бытия, а скорее он допускает эклектизм в существовании таких моделей мира, где признаётся нестабильность, изменчивость, зыбкость. Переход к описанию нестабильных процессов - характерный признак науки постмодерна, а философское осмысление мира как хаоса, мира как текста - новая переориентация философского мировоззрения в условияхпостмодерна.
Обращение к теме становления по-иному изменяет и саму стратегию бытия. Если классическая философия искала основу знания в нечто, понимаемом как сущность, Абсолют, Бог и т. д. то «новая» стратегия переносит акцент на коммуникацию, диалог в «здесь» и «теперь». Постмодернисты обращают внимание на значимость такой маргинальной структуры как индивид с его повседневным замкнутом на себе мышлении, пребывающем в диалоге с самим собой, с другим. Его бытие есть свободно-определяющаяся коммуникация, осуществляющая
«себя-действие» в состоянии одиночества в отношении «Я», «Другого» в – «здесь» и в – «теперь». Эта коммуникация - мысленно совершаемая внутри «себя-действии» - есть нескончаемый диалог в себе, диалог вне себя с другими. В диалоге, в коммуникации важно не открытие Истины в строго научном, легитимно- закреплённом гноселогическом аспекте, а прослушивание «различных версий», в со-бытийственности «Я» и
«Другого».
Обращение к ауре повседневного мышления, к ауре повседневности - характерный признак постмодернистской стратегии бытия. Подлинной аурой повседневности, по мнению Деррида, является диалог, а подлинной сферой пребывания философии является не легитимизация знания об Абсолютной Истине, а интерпретация текстов и версий. Каждый текст может быть интерпретирован по-разному, а задача истолкования текста состоит не в раскрытии смысла, а его расширении. В таком случае, сама процедура толкования может быть бесконечный, а стремление ограничить её только одним концептом, отвергающим все другие возможные альтернативы - сама становится бессмысленной. Следовательно, нет необходимости работать в категориях классической стратегии бытия. Задача постмодернистской стратегии объявляется проработка темы повседневности, имеющей стольявныйпризнак как презентивность. Для описаниятемы повседневностинет необходимости применения категорий сущность, основание, причина, объективность, принципов объективизма и логицизма. Для этой онтологии вполне допустимы гетерогенность, плюрализм, различные ракурсы видения, неопределённость, становление, нелинейное описание событий и процессов, основными же способами выражения является внерациональная словесная текучесть. Посколькув постмодернистской стратегии бытия отсутствует всякий центризм в качестве объясняющего концепта, то нет необходимости обозначать источник текста, диалога, коммуникации. Такое начало установить в принципе невозможно, так как оно теряется в неопределённом прошедшем во времени неопределяемом событии.
В условиях современного расцвета релятивистских представлений науки постмодерна наиболее возможной стратегией бытия является не модернистские попытки защиты от абсолютной ненадёжности путём обоснования новой версии «центризма», а как считает Делёз, необходимопринять стратегию бытия, идею, основаннуюна признании «мира как хаоса». Принятие «мира как хаоса» в качестве факта - вот тот принцип новой стратегии бытия. По мнению Делёза, все прежние логоцентрические версии бытия, исходили из представления о констатности, прочности бытия. В качестве способа закрепления такого представления о бытии как нечто устойчивом являются понятия и оппозиции классической философии. Все понятия классической версии бытия по сути закрепляют позицию отпора хаосу, а мысль, принимая в словесно-звуковом выражении, должна постоянно соизмеряться с понятиями. Такая позиция в результате закрепляла представление об устойчивости бытия посредством обоснования исходно-выбираемого центра. Делёз считал, что главным для стратегии бытия является признание постоянного движения мысли, недопустимость её территоризации и центрации (16).
Деррида, анализируя европейскую метафизику и её критику (М.Хайдеггера), предпринимает попытку проведения более радикальной критики её. Одним из важных принципов всей европейской метафизики и европейской культуры, по замечанию Деррида, является принцип центрации, утверждающего рационализм в философии и психологии. В истории центризм обосновывает презенто- или футуроцентризм, которое трактует историческое настоящее или будущее как более прогрессивное, чем прошлое. Примером центрации в философии является субстанциалистский редукционизм, который выводит всё многоразличное в мире из некой константной, неподвижной исходной сущности. Последняя воплощается в различном материале. Наиболее адекватное воплощение субстанциалистского редукционизма получает своё признание во всей европейской онтологии, которая репрезентирована в учении о бытии.
Бытие естьнекий абсолютныйгарант устойчивости, обеспечивающийразличные варианты построения онтологии человека в мире. Само учение о бытии (онто-логия), раличные варианты религиозной философии (тео- логии), а такжеконцепции об общественном идеале как совершенной цели социума (телео-логия) являются различными версиями логоцентризма. Таким образом, матрицей логоцентризма всей европейской метафизики
является определение бытия как “присутствия”. Любое название основы, начала, центра - определением и поиском которого была занята вся история философских стратегий бытия, по мнению Деррида, была лишь обозначением “инвариантприсутствия”, которые означены понятиями: сущность, существование, субстанция, субъект, трансцендентность, сознание, Бог, Человек и т.д.
Центризм всегда обеспечивает зависимость структуры от исходного. Функция же центра заключается, согласно рассуждениям Деррида, в стабилизации элементов системы, будь она метафизической, психологической, экономической, политической, теологической и др. Несмотря на всю сложность логоцентричной системы, центризм всегда обеспечивает её сбалансированность и организованность. Все известные центризмы, по мнению философа, обеспечивали главную цель: детерминацию бытия как присутствия.
К центризму относится и этноцентризм. Этноцентризм характерный признак европейской культуры, который закрепляет европейскую культуру как центр, а другое не-европейское - Другой - подавляется.
Характеризуя этноцентризм, Деррида считает, что он тесно связан с национальным языком. Этноцентризм, закрепляя господство своего национального языка, ведёт к вытеснению национальных меньшинств не маргиналии культуры, ведёт к уничтожению ихязыков, устанавливает апартеид.
Критикуя центризм и его вариации, логоцентризм, фаллоцентризм, этноцентризм и др., Деррида считает Ницше одним из тех, “поколебал” авторитет господствующей категории бытия. Оценивая его заслугу на пути
“уклонения” от бытия, на закрепление которого ориентирована вся(кая) философская система, Деррида прорабатывает модель игры языковой формы путём перевода на язык грамматики ницшенианской идеи о мире как игре демонических сил. Осуществляя свой замысел, Деррида представляет мир как культуру, которую он понимает как совокупность текстов, а сама языковая игра должна, по замыслу Деррида, быть “очищена” от каких- либо ценностных ориентиров. В осуществлении её Деррида видит одну из задач “расшатывания” традиционных понятий классической метафизики, к числу последней он относит: тождество. В тождестве философ обнаруживает разрыв, отсутствие, различие. Разрабатывая термин различие и проводя критику структуралистской теории бинаризма, Деррида вводит термин различение. В этот термин он вносит смысловой оттенок временной разделённости. Различение не только несёт отсрочки в будущее, но и процессуальность. Критикуя традиционный способ западно-европейского мышления, Деррида пытается “уничтожить оппозиции, снять их противостояние, релятивизировать их отношения и уклониться от бытия. Его деконструкция направлена на выявление внутренней противоречивости рассматриваемого текста, “остаточных смыслов”, как унаследованных от дискурсов прошлого, а также для демистификации таких фантомов сознания: как власть, университет и другие мыслительные фантомы, которые постмодернистами обычно онтологизируются. Таким образом, в отличие от парменидовской трактовки бытия как гаранта устойчивости в существования человека, философия постмодерна стремится освободить человека от иллюзий абсолютных ценностей, обращая его внимание и интерес на обыденность текучего, изменчивого, в котором однозначно, рационально трудно определить результат в ситуации, когда процессы и события могут происходить неопределённо. Само бытие становится вероятностно-неопределённым.
Несмотря на задачу разработатьновую стратегию бытия и задать новые параметры новой культуры и нового мировоззрения, постмодернизм по сути предложил лишь релятивистскую версию, уходящую в истоки той культуры, в которой происходило зарождение оснований классической версии бытия.
Таким образом, каждая культура специфично предстает в философии, которая аккумулируя в себе духовные интенции человеческого рода, дает различные теоретические формыосмысления бытия человека в мире. Хотя этот мир есть один и тот же, но концептуально он предстает различным в различных онтологиях, которые оказывают влияние на последующее развитие философской онтологии и “задают” определенные векторы бытия человека в мире.
Вот именно этим постижением сущности бытия (или сущностей различных составляющих его предметов, явлений, состояний, уровней, процессов и т. д.), познанием сущности человеческого отношения к миру и сущностного места человека в нем и занимается философия.
Таким образом, приведенные здесь рассуждения позволяют говорить о том, что социальная философия есть такая составная часть философского знания, которая позволяет человеку, во-первых, преодолеть его собственную «конечность» в окружающей его социальной и природной реальности и в постижении реальности и себя в ней посредством некоего «слова». Во-вторых, она позволяет «заглянуть за...» внешние впечатления от этой действительности, постичь еесущность илучше представить сущность самих нашихзнаний о человеческой социальной и индивидуальной жизни.