Казахстан: судебно-правовая реформа
территории Казахстана был прерван насильственно татаро-монгольским нашествием. Были разгромлены существовавшие в Семиречье, Средней Азии тюркские государства. Тем не менее, существовавшие согласно обычаям и традициям казахов, судебные законы нашли свое дальнейшее развитие.
Поистине огромный вклад внесли в правовую систему казахского государства Тауке хан, Толе би, Казбек би, Айтеке би. Как известно, в систему казахского обычного права внес существенное изменение Тауке хан. Например, согласно кодексу была запрещена кровная месть. Точно определены размеры куна (возмещения) за убийство и телесные повреждения. Были установлены пределы полномочий правителей, биев, тем самым был ограничен их произвол.
В сборнике законов Тауке хана содержались правовые нормы, обеспечивавшие социальную защиту бедных слоев общества. Споры решались биями, которых заинтересованные стороны выбирали из числа известных знатоков казахского обычного права. Истории известны имена многих биев, которые прославились своей справедливостью и находчивостью: Толе би Алибекулы, Казбек би Кельдибекулы, Айтеке би Байбекулы. Эти люди стали выдающимися биями, чьими усилиями, знаниями и мудростью был составлен свод норм обычного права, который стал тем кирпичиком, с которого началось строительство здания казахской общины и в целом казахского общества.
Сегодня прошло 75 лет со дня установления судебной системы, или иначе говоря, порядка ведения судебных дел в Казахстане. В начале 1920-х годов возник и начал развиваться Советский Союз, что определило статус аппарата управления в республиках. Конечно, нельзя было не считаться с этим историческим фактом, и поэтому в 1922 году социалистические государства, основанные на едином порядке управления, одной идеологии, вошли в состав СССР. На этой почве начал свою работу и Верховный Суд Казахской АССР в составе Российской Социалистической Федеративной Республики.
Известно, что во времена, когда казахская земля была во власти российской империи, колонизаторы не думали о процветании туземцев. Во времена, когда политика была направлена на уничтожение национальной самобытности казахов через уничтожение языка, религии, представители казахского народа стремились к знаниям, наукам и освоили не только юридическую специальность, но и занимались просветительской деятельностью.
После установления советской власти началось становление новых сфер правления. Они своим умом и знаниями часто давали отпор узурпаторской, насильственной политике, защищали национальные интересы. Многие из них пали жертвами сталинских репрессий. И сегодня, листая печальные страницы истории Верховного Суда, нельзя не почтить их память.
Административно-тоталитарная система, говоря, закон есть закон, сделала несправедливость основой своей политики. Вспомним события 1986
103
года в Алма-Ате. Судебной коллегией Верховного Суда было осуждено 99 человек. Пришло время, правда восторжествовала. Те события послужили началом демократических процессов ряда стран бывшего Союза. Но этот период в истории нашего суда долго будет напомнить нам, судьям, не только о профессиональной, гражданской, моральной ответственности, но я бы сказал, и политической ответственности.
Мы установили перед зданием Верховного Суда памятник трем великим представителям нашего народа, представителям казахского судейства – Толе би, Казбек би, Айтеке би. Это было нашим гражданским долгом оказать почет и сохранить память о наших далеких предшественниках, которые своей мудростью и безупречной справедливостью и многими делами стали символом не только нашего правосудия, но и единства народов, населяющих нашу страну.
…Следует признать, что практика работы судов в годы советской власти и инерционный характер их деятельности в первые годы независимого развития Казахстана, как и в других странах бывшего Союза, привели к тому, что доставшаяся нам в наследство судебная система не способствовала реализации правозащитного предназначения судов. Более того, сковывала предпринимательскую инициативу, без чего развитие отношений собственности вряд ли было возможным. Тем самым отсутствие цивилизованной системы отправления правосудия и по-настоящему независимых судей плодило и множило случаи неисполнения законов. Все это потребует коренного реформирования всей системы юстиции, в которую входят не только суды, но и другие правоохранительные органы.
Надо отметить, что за годы суверенного становления нашего государства была проделана огромная работа по созданию новой правоохранительной системы. В этом плане 1995 – 1997 годы войдут в историю Казахстана как период фундаментального, организационного укрепления и последовательного обновления правовой базы их деятельности.
В новой Конституции страны более четко расписаны функции не только законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, но и решены иные, принципиальные вопросы реформирования правоохранительной системы.
Мы утверждали и утверждаем, что в правовом государстве, как это имеет место во многих демократических странах, только суд может и должен вершить, правосудие. Само государство, контролируемое судом, обязано поднимать на максимальный уровень его социальную значимость и гарантировать полную независимость осуществления правосудия.
Определяющим звеном дальнейшего реформирования судебной системы является проблема организационного обеспечения судов. Вопрос этот очень существенный и является ключевым при определении механизма обеспечения
подлинной независимости судей. Так как только независимый суд может быть гарантом защиты конституционных прав и свобод граждан.
Хотелось бы подчеркнуть, что некоторые страны СНГ в этом вопросе уже сделали определенные прогрессивные шаги. Но здесь, как нам кажется, важно осмыслить, проанализировать ситуацию, наше развитие с точки зрения мирового опыта и сравнивать степень реализации наших реформ и формирование новых институтов с лучшим мировых опытом.
Не менее важно трезво проанализировать свои сильные и слабые стороны, наши традиции. И только после этого разрабатывать свою собственную страте- гию. По нашему мнению, Казахстан (касательно судебной реформы) находится именно на той стадии, когда изданный в декабре 1995 года Указ Президента Республики Казахстан, имеющий силу конституционного закона “О судах и статусе судей в республике Казахстан” уже прошел определенную проверку временем. И теперь можно говорить об очередном шаге по реформированию судебно-правовой системы.
На мой взгляд, исходя из Конституции, более приемлемым и реально возможным шагом в этом вопросе было бы создание судебного департамента при Министерстве юстиции с прямым подчинением ему областных структур, занимающихся вопросами организационного обеспечения судов.
Реформирование самого Верховного Суда переходит из абстрактной проблемы в насущную потребность. Ибо необходимо освободить его от рассмотрения повседневных, малозначительных в масштабе общества дел.
Сегодня судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда разбирает дела о разводе, дележе семейного имущества, наследства, хотя они тоже сложные.
Нынешний суд высшей инстанции, рассматривающий жалобы в кассационном и надзорном порядке, оценивает доказательства, но не выносит окончательного решения даже при абсолютной очевидности безукоризненной, доказательной базы в деле. Но создавать, как предлагается некоторыми практиками и учеными, окружные суды, “сбросив” им на рассмотрение дела, которыми сейчас занимается Верховный Суд, полагаю, в настоящее время не выход. Не говоря уже о том, что это противоречило бы конституционному положению о единстве судебной власти, потребовало бы серьезных материальных затрат, такое расчленение судов приведет к тому, что возникнут регионы с “более жестким” и “более гуманным” правосудием.
По нашему мнению, наиболее приемлемый вариант реформирования Верховного Суда – создать на базе нынешних судебных коллегий единый апелляционный суд (можно и два апелляционных суда), а его Президиум преобразовать собственно в Верховный Суд. Это исключительно надзорная инстанция из 9–11 человек. Нам думается, что достаточно и девяти человек, рассматривающих дела, имеющие большой общественный резонанс.
Реформирование судебно-правовой сферы Казахстана, как справедливо отмечено в Государственной программе правовой реформы в Республике Казахстан, должно поднять социальный престиж судей, сделать суд надежным гарантом защиты прав и свобод личности, способствовать законному справедливому разрешению конфликтов в обществе, решить вопросы правовой и социальной защиты судей и членов их семей.
На сегодняшний день, в практической деятельности судов при осуществлении правосудия и иных полномочий имеются определенные моменты, отрицательно влияющие на реальное состояние судебной власти как независимо функционирующей ветви государственной власти республики. В частности, в деятельности органов исполнительной власти в части соблюдения независимости судей, организационного и материально-технического обеспечения судов имеют место отступления от норм Конституции и принятых на ее основе законов.
И неслучайно 14 мая 1998 года Пленум Верховного Суда принял постановление “О некоторых вопросах применения законодательства в Республике Казахстан”, которое вызвало огромный резонанс в нашем обществе и средствах массовой информации и которое, на мой взгляд, сыграет положительную роль по обеспечению независимости судебного корпуса страны.
Для продвижения этих и других вопросов, а также достижения целей и задач обеспечения независимости судебной системы первый съезд судей Республики Казахстан, состоявшейся 19 декабря 1996 года, учредил Союз судей Республики Казахстан, принял Устав судей, избрал руководящий орган – Центральный совет, согласно принятому уставу. Союз являлся неправительственной, некоммерческой организацией в форме общественного объединения с республиканским статусом, объединяющим судей в целях защиты и выражения ими своих профессиональных интересов, защиты принципа независимости судебной системы. В настоящее время Союз судей активно сотрудничает со многими зарубежными и международными организациями судей. Инициатором и организатором сегодняшней конференции также является Союз судей.
Поэтому с полной уверенностью можно сказать, что Союз судей как выразитель интересов судей, несмотря на имеющиеся трудности и сомнения в их дееспособности, показал себя активной, инициативной и самостоятельной организацией, способной на деле помогать судьям в их нелегкой, но и ответственной службе.
М.С. Нарикбаев, Председатель Верховного Суда РК
Истина против лжи
16Несколько дней назад многие акмолинцы наблюдали весьма примечательную сцену. Целая группа людей в малиновых мантиях и оригинальных колпаках с золотистыми вензе- лями наблюдала, как разрезалась голубая лента у входа в здание Верховного Суда в северной столице. Играла музыка, звучали приветствия, был небольшой фуршет.
Гостей пригласили в зал, где будут проходить заседания коллегий и Президиума. Словом, Верховный Суд начал работать в Акмоле.
Одним из первых, кого принял в своем новом кабинете Председатель Верховного Суда Максут Султанович Нарикбаев, был наш корреспондент. Разговор был откровенный. Максут Султанович, узнав о том, что судьи, вышедшие к акмолинцам в малиновых мантиях, произвели впечатление, сразу же заметил, что, собственно говоря, он начал свою работу на новом посту с поиска нового стиля и некоторых подходов. В том числе с заказа на изготовление судебных мантий. Вы понимаете, подчеркнул Максут Султанович, это не просто внешний атрибут, а символ, требующий чистоты, незапятнанности. И в Алматы, и вот в Акмоле, северной столице, он с полной решимостью предпринимает ряд мер, чтобы воплощалась народная мудрость: “Праведный судья Спасителя стоит”.
– Ваш переезд в столицу может оказать влияние на повышение качества работы наших правоохранительных органов?
– Утверждать, что сейчас, в связи с переводом столицы в Акмолу у нас в этой сфере станет больше порядка, вряд ли стоит. Но где-то, на мой взгляд, в уровне коррумпированности в сферах власти, а чего греха таить, это есть, и мы это видим, вот в этом деле могут произойти позитивные изменения. Отъезд людей, стоящих у власти самых различных уровней, может явиться условием отхода от каких-то сомнительных связей. Коррупция – это знакомство, это родственные связи. Это всегда подтачивает нашу жизнь. Но в целом все должно связываться
16Интервью М.С. Нарикбаева корреспонденту М. Гольдберг опубликовано в газете “Азамат Times” 30 октября 1997 г. и перепечатано в кн.: Нарикбаев Максут. Дорога к правосудию (запечатленные мгновения).
Алматы: «Елимай контакт», 1997. С. 214 – 219.
с экономическим состоянием страны. Когда жизнь людей улучшится, когда все будут работать и будут заняты полезным делом, и люди станут законопослуш- ными, обстановка, естественно, изменится. Сейчас на каждого казахстанца легли тяжелейшие заботы. Я думаю, когда жизнь улучшится, уменьшится среда для появления преступников. Посмотрите, грабители, рэкетиры разных мастей.
Кто эти люди? Как это ни странно, среди них много сельских. Такого никогда не было. Сельский человек всегда считался спокойным, уважаемым человеком.
Теперь, когда у них не стало постоянной работы, они подаются в города и попадают в сферу влияния различных преступных элементов. И таким образом преступность приобретает организованный характер. Их, этих сельских парней, бросают в жернова преступности. Государство должно улучшить социальное положение населения и сделать это как можно быстрее. Добавлю еще к этому крайнюю необходимость повышения уровня воспитания, почитания высоких нравственных ценностей, патриотизма.
– Нурсултан Абишевич в эти дни несколько раз выражал свой гнев по поводу сращивания преступности с некоторыми службами правоохранительной сферы. Это не преувеличение Президента?
– Не преувеличение. Он правильно подчеркнул, что сами работники следственных органов иногда сращиваются с преступным миром. Мы же видим, что статистика разоблачений коррумпированности в сферах милиции, Следственного Комитета увеличилась. Туда же можно причислить и ряд судей.
Народ правильно возмущен тем, что там берут взятки. В судебных инстанциях, вы знаете, всегда присутствуют две стороны и выяснять взаимоотношения, особен- но в хозяйственных спорах, бывает довольно сложно. Это очень щепетильное дело. При разборе уголовных дел все проще. Хотя там тоже бывают недовольства.
Я убежден, что в судебных сферах все-таки меньше коррумпированности, но, тем не менее, она присутствует. Есть такое, и мы будем вести беспощадную борьбу.
Не зря я взял в первую очередь в Акмолу хозяйственную коллегию Верховного Суда. Это было сделано в тактическом плане. В Акмоле будет предпринят и ряд других мер, чтобы судьи работали под контролем. Но это уже наш внутренний распорядок. Будут строгие проверки. И самих судей нужно оберегать, чтобы не возникали лишние разговоры. Я считаю, что адвокату в кабинете судьи нечего делать, ни другим различным ходатаям. Замечу, что судьи Верховного Суда не ведут прием. Принимает граждан только лишь Председатель Верховного Суда и председатель коллегии. Поэтому представителям сторон нецелесообразно заходить к судьям. Мантия судьи должна оставаться незапятнанной.
– Считается, что чем больше демократии, тем больше каждый человек заинтересован в законопослушании. Но не секрет, что мы разочарованы ростом числа тех, кто отступает от закона, обходит их. В чем дело?
Может быть, у нас не та демократия или не та система?
– Все, о чем вы говорите, происходит на волне правового нигилизма. Кое- кто считает, что демократия измеряется наличием колбасы и вседозволенности.
Люди должны понять, что демократия – это, прежде всего, законность. Для этого требуется, чтобы общество располагало демократичной Конституцией.
Задача общества не только знать все имеющиеся законы, но и соблюдать их.
Вот часто слышим, что где-то запретили шествия или какие-то пикеты. Мы говорим: вносите свои предложения в Парламент, Правительство, добивайтесь, чтобы все было законно. Я думаю, что законы должны изучать даже наши дети.
Я знаю многих высоких должностных лиц, которые сплошь и рядом нарушают законы. Они должны их проводить в жизнь, а они поступают наоборот. Среди таких нарушителей есть акимы районов и даже руководители областей. Надо обучать людей нормам демократии, чтобы каждый знал свои права и свою ответственность и обязанность. Если ты бизнесмен – знай законы и не нарушай права других, кто живет рядом с тобой.
– Вы ссылаетесь на Конституцию. Но люди в социальном плане сейчас не защищены так, как раньше – их выгоняют с работы предприниматели, иностранцы это делают вообще бесцеремонно. Чтобы лечиться, надо сейчас отчислять и в фонд, и платить налоги, и к тому же еще платить за лекарства в больнице. Когда люди по поводу этого обращаются в суды, находят ли они поддержку?
— Я все-таки попытаюсь убедить вас, что наша Конституция дает много достаточных прав нашим гражданам. Несколько десятков статей, по моему, около 40, посвящены человеку и гражданину и туда заложены в принципе все права.
Но вся беда в том, что сами люди не знают, какие у них права. Спроси любого сегодня: изучил ли он Конституцию? И сразу же выясняется, что в этой сфере человек мелко плавает. В мою бытность Генеральным Прокурором, я вынужден был освободить от должности несколько крупных районных руководителей за то, что там нагло попиралась Конституция. Понимаете? Этот государственный человек должен был защищать интересы своих граждан по Конституции, а он действовал наоборот. Таким конституционным невеждам просто нечего делать сегодня в сфере руководящей вертикали. Это я говорю о Конституции. А что там говорить о других законах, которые принимает государство. Чаще всего мы обнаруживаем это во время юридических проверок, а сами люди даже не знают, что тот или иной высокий чиновник по отношению к ним поступает несправедливо, нарушая личностные интересы и нанося этим ущерб авторитету государства. Я убежден, что в суды увеличатся обращения граждан, если наши люди узнают досконально все те законы, которые их защищают.
– Максут Султанович, многие тяжелейшие преступления в нашей
стране караются все-таки довольно мягко. Я имею в виду убийства. Мы понимаем, откуда это идет. То вас обвиняют е излишней жестокости, мол, слишком много смертных приговоров. В мусульманском мире действуют и суды шариата, которые принимают на себя тяжесть таких решений.
Убил человека – не живи сам. Шариатский суд – очень своеобразный суд, который может и примирить враждующие стороны, потребовать полного раскаяния, и тебя оправдают. Не может ли у нас в республике появиться шариатский суд?
Вы знаете, там убийцу могут даже выкупить, если на это согласна пострадавшая сторона. Наша судебная система ориентирована на европейский суд. Мы сближаем структуру нашей судебной системы с американской. Букваль- но в ноябре несколько судей Верховного Суда едут в Пакистан, чтобы получить объем знаний по шариату. Это будет происходить в исламском университете. Вы знаете, что Пакистан – исламское государство. У них шариатское право и светское право идут параллельно, не мешая друг другу. Вы заметили, что президент Чечни Масхадов начинает серьезно ревизировать действия шариатского суда.
Мое личное мнение, что за убийство пока необходимо сохранять смертную казнь, но только лишь в ограниченных формах. Мы видим, что убийства стали сейчас очень жестокими, сразу потерпевшими становятся целые группы людей.
Российский вариант – создать лагерь смертников, который даже показывали по телевидению, мне кажется даже более антигуманным, чтобы всю жизнь человек испытывал муки этого лагеря. Я вижу, что вы тоже сторонник гуманности.
– Конечно, крови не хочется никому.
– Жизнь может быть отнята только Богом. А если это намеренно и жестоко сделал убийца? Поэтому пока рано, к сожалению, отменять смертную казнь. Это мое мнение. А как государство еще может защищаться от убийц? Я считаю, что любой приговор должен носить и предупредительные функции. Человек должен знать, что если он совершит преступление, то будет строго наказан. Смертные приговоры за убийство, я полагаю, особенно сейчас на переходном периоде необходимы, конечно, в ограниченных случаях, потому что убийцы – угроза всему обществу. Вы же видите, что в США приводятся в исполнение смертные приговоры.
– Очень жаль, что у нас все-таки некоторые преступления не наказываются. Очень важно, чтобы люди знали, что человек наказан, пусть не в самой полной мере, но все-таки он наказан. Мы же видим, что в Америке выносятся приговоры даже по косвенным доказательствам. У нас же нужны доказательства, доказательства и еще раз доказательства. И кое-кто из судей злоупотребляет этим.
– Опаснее всего судебные ошибки. Вы же помните, когда расстреливали по
приговору одних, а убийцами оказывались другие. У нас в Казахстане тоже был один такой случай. Слава Богу, что он был единственным.
– Как складываются у Вас отношения с Президентом? Не оказывает ли он на Вас давление?
— Вы знаете, что в решении всех дел я имею всего лишь один голос, как и все мои коллеги. Должность председателя надо рассматривать как организатора.
Мы с Президентом встречаемся редко. Это происходит лишь при его участии в Высшем Судебном Совете или на съезде судей. Ни Президент, ни другие высшие государственные чины ни разу не обращались ко мне по конкретному делу. Хотя некоторые чиновники более низшего уровня по старой привычке любят все- таки обращения в Верховный Суд. Но я считаю, что требования Президента и его критика судебной системы за те минусы, которые имеются, справедливы. И особенно, конечно, когда дело касается коррумпированности. Поругивают нас за отмену судебных решений. Хотя в целом по республике отменяется всего лишь 4 – 5 процентов вынесенных решений. Это нормальный показатель. Напомню, что на первом съезде судей был принят Кодекс судебной этики. Он ограничивает судей во многом в смысле общения с людьми.
– Вы сказали, что скоро суд в Казахстане отметит свое 75-летие.
Отрадно, что Вы вспомнили элементы судебной системы нашей древней степи, потому что многие литературные источники твердили, что царские бии были людьми нечестными, предвзятыми. А сейчас мы узнаем, что это были порядочные люди.
– Исторические факты и различные легенды донесли до нас правду об удивительной честности Казыбек бия, Толе бия, Айтеке бия, которые были соратниками Абылай хана. Это были крупные государственники начала XVIII в.
Они остались в памяти народа именно из-за своей справедливости, бескорыстия и честности. Самый старший из них, Толе бий, сказал: “Тура биде туған жоқ, туған биде иман жоқ”, что в переводе на русский звучит так: «У честного судьи нет близких. Если есть близкие, то у него нет совести». Есть только народ, его интересы. Мы хотим возле здания Верховного Суда создать скульптуру этих деятелей, у основания которой будут высечены эти знаменитые слова уважаемого в народе старейшины.
М. Гольдберг,
«Азамат Times»
Правосудие будущего рождается сегодня
17– Максут Султанович, если помечтать: каким, на ваш взгляд, будет казахстанское правосудие к 2030 году?
– Мечтания – вещь опасная. В нашей недавней истории уже были мечтатели, предполагавшие, что при коммунизме преступность исчезнет, а единственными конфликтами станут противоречия между хорошим и отличным. Это от них мы получили в наследство обветшавшие здания судов, технически беспомощную милицию, доисторические тюрьмы…
– Хорошо, если «мечта» — слово не из юридической лексики, то поставим вопрос иначе: каким, исходя из стратегической программы Главы государства, вы как руководитель судебной системы республики видите правосудие Казахстана в 2030 году?
– Эталоны, думаю, останутся неизменными. Суд – скорый и правый, то есть объективный и компетентный. Судья – честный, грамотный, ответственный, процессуально и материально независимый, иными словами, глубокоуважаемый человек. Что же касается конкретных преобразований, то, во-первых, судов, как и самих судей, станет гораздо больше.
– В процветающем Казахстане будет больше споров и уголовных преступлений?
– Ничего подобного! Споров меньше, чем сейчас, скорее всего, не будет.
Ведь в самой человеческой природе заложены желание одержать верх, поиск справедливости, разные взгляды на одну и ту же ситуацию – достаточно вспом- нить древние исламские, библейские сюжеты... Обращаясь же к будущему: с ростом правосознания у населения изменятся и способы разрешения конфлик- тов. Зачем скандалить, пускать в ход кулаки, когда можно быстро и окончательно найти истину законным способом? Так что люди будут обращаться в суд гораздо чаще, чем теперь, будет расти количество гражданских, административных, хозяйственных дел. Число же уголовных преступлений резко сократится, ибо исчезнет их питательная среда: нищета, массовая безработица, психологический дискомфорт, нравственная аморфность. В сытом, трезвом, трудолюбивом обществе тяжкие насильственные преступления, которыми нас сейчас, увы, не изумишь, будут восприниматься как чрезвычайное происшествие. Итак, суды первой инстанции будут заниматься всей массой «живых» споров, правонарушений и преступлений. За областными, скорее всего, останется
«работа над ошибками» – кассационный и надзорный пересмотр в случае
17 Интервью М.С. Нарикбавева журналисту Тамаре Калеевой опубликовано 18 октября 1997 г. в газете
“Казахстанская правда” и перепечатано в кн.: Нарикбаев Максут. Дорога к правосудию (запечатленные мгновения). Алматы: «Елимай контакт», 1997. С. 207 – 213.